Да Дерг удивленно взглянул на супругу и почтительно склонил голову.

— Темный бог, замышляя вернуть себе Сердце, считал, что ему ведомы все наши планы, — продолжала королева, обращаясь ко всем собравшимся за круглым столом. — Именно поэтому я не могла быть до конца откровенной с мужем. Когда Конан явился в Медовый Покой, я обещала помочь отцу Ннока овладеть самым мощным в мире оружием, коим можно сражаться с воинством Нижнего Мира, — ибо история любви киммерийца к Зенобии тронула и взволновала мое сердце. Воистину, надо обладать великой душой, чтобы осмелиться бросить вызов самой смерти!

Фелиды произвели нужные вычисления, и они указали на Сердце Аримана как отправной пункт, с которого следует начинать поиски. Стало ясно, что Сила, заключенная в священном Талисмане великой Аквилонии, сумей кто-нибудь заставить ее вырваться наружу, непременно будет искать нового пристанища и обретет его в величайших средствах разрушения. Но к тому времени Ариман при помощи своих эмиссаров научил жреца Обиуса, как погасить магический огонь багрового кристалла. И тогда я обратилась за помощью к госпоже Ишшу, повелительнице элементалов…

Удивленные возгласы раздались за столом, но королева легким взмахом руки попросила всех успокоиться.

— Появление веселых духов вовсе не было ошибкой, вызванной заменой одного несчастного животного на другое. Так что Тиха здесь ни при чем, мой дорогой супруг. В борьбе с богами нельзя полагаться на случайность, слишком велики ставки в игре. Я смогла убедить Аримана, что он — господин положения: отправляя своего эмейна в Тарантию, темный бог был убежден, что Да Дерг хочет всего лишь восстановить треснувший Камень Делений с помощью Конна и вернуть Силу Талисману аквилонцев, использовав Золотую Ветвь. Когда же она попала ему в руки, Ариман окончательно уверился в своей близкой победе…

— Но можно ли было так рисковать? — взволнованно воскликнул Конн. — Если бы не случайный выстрел Аскилты, уничтоживший Ветвь, все могло кончиться по-другому…

— Ты и в самом деле считаешь, что я не учла этого обстоятельства?

Матген поднялась и легкой походкой направилась к нише, убранной гирляндами цветов. В нишах стояли бронзовые светильники, их свет играл на лепестках и листьях растений. Королева легонько щелкнула ногтем по вытянутому листку, и на пол бесшумно осыпались зеленые хлопья. Ветка, вплетенная в гирлянду, была золотой.

Взяв ее, Матген вернулась к столу.

— Как видите, мы с Ариманом обменялись ходами: ему удалось подменить Копье Дагда, мне — Золотую Ветвь. Подделка была всего лишь указателем пути, и тот, кто похитил ее у старца из Шамболиня, непременно должен был попасть в Железный Замок. Кстати, темный бог, видно, запамятовал, что шамболинцы никогда не спят…

На сей раз возгласы пирующих были не удивленными, а восторженными. Дядюшка Гнуб даже подкинул свой колпак, не сумел поймать и с извинениями полез под стол. Конан провозгласил тост за хитроумнейшую из женщин, и все с удовольствием осушили кубки терпкого вина.

— Не удивлюсь, — сказал Да Дерг, — если окажется, что и Камень Делений не был расколот.

— Ты очень проницателен. — Матген сделала знак, и пажи распахнули темный шатер за ее спиной.

Пятиугольный монолит стоял под матерчатым куполом, ни малейшей трещины не было на его черной поверхности. На Камне Делений лежали меч, плеть и дудка ямбаллахов, и Сердце Аримана — Талисман Аквилонии, озаренный изнутри ровным багровым сиянием.

— Мне удалось создать иллюзию, заставившую нашего врага поверить, что среди фаллийцев нет прежнего единства. Ариман слишком поздно понял свою ошибку. Что ж, битва выиграна, Конан получил оружие небожителей, а сын его — магический кристалл, дарующий победу над врагами.