Внезапно Эрика охватил благоговейный трепет при одной мысли об ее повсеместном присутствии. Она была повсюду и во всех временах. Ее знали все эры, а давление ее ног ощущали на себе все участки суши. Хотя Майа находилась в бесконечном будущем и бесконечном прошлом, а также в самых далеких уголках Земли, в реальности все ее воплощения, ее бесчисленные дочери, были доступны в любой момент времени, вне зависимости от того, куда заводила машина времени. Майа была вездесущей, вечной. Он чувствовал ее присутствие даже во всепоглощающем забытье. А затем он в очередной раз коснулся переключателей, и осажденный замок навсегда остался в далеком прошлом.

IV

ДВОЕ ДЕТЕЙ играли у мелкой речки. Эрик медленно шел к ним по теплому песку. Девочка и мальчик были одеты в короткие рубашки грязно-белого цвета. На вид им обоим было лет по десять, и все их внимание было сосредоточено на игре у воды. Они оторвались от своего занятия только тогда, когда тень Эрика упала на их замок из камней и песка. На загорелом личике девочки весело поблескивали знакомые дымчато-голубые глаза.

Эти глаза долго и внимательно осматривали его. Затем она мило и неуверенно улыбнулась, поднялась на ноги и стряхнула песок с босых ног и рубашки. Судя по нерешительной улыбке, озарившей ее милое личико, она явно собиралась что-то сказать.

— Ou e’voof, — наконец, раздался ее нежный голосок.

Язык, на котором она говорила, отдаленно напоминал французский. Судя по всему, девочка хотела спросить: «Кто вы?»

— Je suis Eric, — с серьезным видом ответил он.

— Zhn’compren, — она с сомнением покачала головой, но недоверие в ее знакомых дымчато-голубых глазах быстро сменилось узнаванием. — Zh voo z’ai vu?

— Правда? — очень мягко спросил Эрик, стараясь коверкать свой французский на манер девочки. — Ты что, действительно, видела меня раньше?

— Кажется, да, — застенчиво пробормотала она и, покраснев, заговорила еще тише, практически перейдя на шепот. — Я уже где-то видела ваше лицо… где-то, когда-то… давным-давно. Ведь правда? Неужели я… Эрик? Я не знала, как вас зовут. Я только сейчас услышала ваше имя. Но ваше лицо… Ты… О, Эрик, дорогой, я так люблю тебя! — Прямо посреди фразы она сменила официальное «вы» на интимное «ты».

— Эрик, cher…zh l'aime! — воскликнула она в порыве детской нежности.

Вдруг из ивовой рощи, через которую тек ручеек, донесся резкий женский голос. Послышалось тихое шуршание: кто-то быстро приближался, шагая по опавшим листьям. Мальчик сразу вскочил на ноги, но девочка, казалось, ничего не заметила. Она все также смотрела на Эрика широко раскрытыми голубыми глазами, и на ее личике читалось искреннее восхищение. Будь она на десять лет старше, то, скорее всего, с подозрением отнеслась бы к Эрику, но сейчас ее действиями руководила детская непосредственность, и поэтому ее ничего не смущало.

Женщина была уже совсем близко. Эрик понимал, что не нужно заставлять ее понапрасну волноваться. Он наклонился и нежно поцеловал девочку в щеку. Затем взял ее за плечи и легонько повернул к рощице, в которой минуту назад скрылся мальчик.

— Ну, беги скорей к своей маме, — тихо сказал он.

Затем снова положил руки на переключатели. Пока берег речки растворялся в небытие, он подумал о том, что Майя (или ее дальние родственницы) с каждым разом узнавала его все быстрее и быстрее. И пускай их встречи не были запланированными, и он просто перепрыгивал из одного времени в другое, эта маленькая девочка вполне могла быть далеким потомком или прародительницей той самой решительной Майи.