— …начинает отделять овнов от козлищ.

— Агнцев от козлищ, — автоматически поправил Василий Иванович.

— Агнцы, ягнята, овцы, овны, все одно, бараны, — заметил как бы в скобках Биркин и понесся дальше. — Много дел предстояло сделать мудрецу вместе с его молодыми помощниками, но в первую очередь надо было разгадать код. Он схватил священную книгу… — тут Биркин подошел к книжному шкафу, одна из полок которого была заставлена разными изданиями Библии, и выдернул первую попавшуюся.

— Вы, дядя Вася, не подумайте чего такого, — поспешно сказала Наташа, примостившаяся на диване поблизости от Василия Ивановича, — деду все равно, из чего код создавать, помню, играли как-то, так он взял мою детскую книжку-раскладушку, типа «Курочки Рябы». В другой раз так и вовсе книжку-раскраску и на одном листе нашел целых девятнадцать масонских символов, выделил их и раскрасил в разные цвета. Жуть во мраке! Я полночи заснуть не могла, все думала, что если они нас так со всех сторон обложили, то уж и в комнату мою проникли и за шторой прячутся.

— Открыл мудрец священную книгу и, руководствуясь снизошедшим на него озарением, нашел нужную строку и прочитал стих… — продолжал между тем завывать Биркин.

— Постойте, постойте, — прервал его Василий Иванович, невольно увлекшийся игрой, — но ведь в другом издании на этом месте окажется совсем другой стих.

— В этом-то вся суть! — с какой-то даже радостью подхватил Биркин. — Помимо кода есть еще его, так сказать, материальный носитель, книга, картина, скульптура или какая-нибудь другая скрижаль. Вот ее-то, не зная кода, и передают из поколения в поколение всякие мудрецы, храмовники, магистры под охраной паладинов, ассасинов и прочих головорезов. Столетиями передают незнамо что, ожидая, вероятно, пока Колумб откроет Америку, потом расцветет там земля обетованная, и в один прекрасный день какой-нибудь высоколобый американский профессор с помощью сверхмощного компьютера разгадает, наконец, тайное послание древних.

Древние-то рассчитывали на что попроще, скажем, на первой странице книги надо найти слово ключевое, в нем букву заветную, воткнуть в это место тонкую спицу и пронзить всю книгу. Все буквы, которые прошьет спица, после необходимых манипуляций и перестановок сложатся в тайное имя Господа или во что-нибудь еще, столь же полезное. А чтобы всяким алчным охотникам до древних тайн неповадно было, эти мудрецы-хитрецы готовят разные обманки и ловушки, от примитивных волчьих ям и хитроумных лабиринтов до высококачественных фальшивок. Книга вроде бы та же самая, но с маленьким дефектом. И вот незадачливый кандидат в сверхчеловеки с вожделением произносит, как ему кажется, тайное имя Господа, а перед ним появляется Князь Тьмы со своими присными, которые выдирают крючьями душу из еще живого тела и волокут ее прямиком в ад. Или наоборот, надеется человек вызвать дьявола и получить из рук его власть над всем миром, а является огненный ангел и тюк его стрелой по темечку. Но у нашего мудреца книга была подлинная, без изъяна. Итак, он отсчитал седьмую страницу с конца…

— Но ведь это почти во всех изданиях будет «Откровение Святого Иоанна Богослова»! — вновь прервал его Василий Иванович.

— Действительно! — воскликнул Биркин, опять с радостью. — Очень хорошо! Апокалипсис — самый для такого случая подходящий текст. Первое, важнейшее слово послания было зашифровано в последней строке на этой странице. Так, странно, стих седьмой, — Биркин несколько опешил, но тут же воодушевился, — вот оно, дополнительное подтверждение правильности расчетов мудреца — вторая семерка! Читаем: и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком.