|
Ольга стала раздражительной, но эта раздражительность проявлялась только на дочери и имела естественное объяснение. Девочка поразительно быстро развивалась. Она уже самостоятельно читала детские книжки, найденные в библиотеке, но была страшно непоседливой и вечно куда‑то пропадала. Её можно было найти в самом неожиданном и неподходящем месте: то на чердаке дома с неизвестно откуда появившейся кошкой, то на дереве, и было страшно смотреть, как она, по требованию матери, слезала с высокого ствола росшего возле самого крыльца развесистого дуба.
– Девочке нужна сестричка или братик, – категорически заявила наконец Ольга Сергею, стоявшему на крыльце и наблюдавшему, как дочь тщетно пытается одеть кошку в платье куклы. Платье явно было меньше требуемого размера. Кошка отчаянно мотала головой и пыталась лапами сорвать предлагаемую одежду. Сергей, продолжая наблюдать за дочерью, молча обнял правой рукой плечи Ольги, привлёк её к себе и прижался губами к её виску. Только сейчас он заметил, что волосы Ольги, ранее светло‑пепельного цвета, приобрели золотистый оттенок. – Мы, кажется, покрасились? – шутливо, с лёгкой иронией спросил он. – Мне показалось, что тебе так больше понравится, – ответила Ольга. Сергей покраснел. – С чего ты это взяла? – спросил он. – Сама не знаю, скорее, чувствую… – Что же ты чувствуешь? – шутливо, но с внутренней насторожённостью спросил Сергей. – Чувствую, что ты стал как‑то дальше… Ты перестал замечать меня, – продолжала она. – Тебя что‑то постоянно беспокоит. – Ну, естественно, беспокоит длительное отсутствие связи с Кравцовым. Я хочу передать ему расчёты, а он не появляется… – Нет, милый, это не то беспокойство. Это совсем другое. Я, не забывай, женщина и чувствую, какого рода беспокойство у мужчины, особенно у мужчины любимого и единственного. – Ты моя любимая и ты моя единственная, – Сергей крепче обнял плечи жены. Ольга повернула к нему лицо и, глядя снизу вверх, в самую глубину глаз, сказала: – Достаточно быть любимой… а единственной… это не так важно… Что бы ни случилось, – продолжала она, – я хочу иметь от тебя ещё ребёнка… – Милая, но что может случиться? Все, что могло с нами случиться, уже случилось. Мы побывали на далёких планетах и встретились вновь, как ни невероятна была эта встреча. Там, на Счастливой, и ещё на одной планете, – Сергей внезапно остановился. – Странно, – задумчиво сказал он. – Очень странно! Я вдруг вспомнил, что Счастливая была не одной‑единственной планетой, где побывала наша экспедиция… Но я больше ничего не помню… Постой, постой… Не может быть! – Что? – На Земле ли мы? – Что ты хочешь этим сказать? – Вся эта странность. Длительное отсутствие связи, Кравцов. Может быть, это не Кравцов, может быть, мы… – Какая чепуха, – возмутилась Ольга. – Ты посмотри на небо! Наши звезды… – Действительно, – облегчённо вздохнул Сергей. – Как я… да что там, – он махнул рукой. – Вспомнил, вспомнил! – закричал он вдруг, отпуская Ольгу. – Что же ты вспомнил? – Вспомнил, как называлась та планета! Перун! – Перун, кажется, древнее божество славян. – Да, это бог молнии и огня. В этом названии что‑то есть… Пытаюсь вспомнить, но не могу. Почему мы дали ей такое название? Счастливую мы назвали так потому, что она как бы родная сестра Земли. Зеленые долины, прохладные реки, океаны, чистый воздух. |
