— Я не хотел бы выглядеть брюзгой, — вмешался Икер, — но не решены все транспортные задачи.

— На сколько человек ты рассчитываешь?

— Понадобится более четырехсот. Расставить их так, чтобы они образовали слаженно действующую команду, — настоящая головоломка.

— Достаточно и меньше половины, — отрезал Джехути. — У каждого из отобранных счастливчиков силы хватит на тысячу!

— Ваши солдаты не облегчают мне задачу. Ни один офицер не уступает мне командование.

— Выбирай не только военных! Кроме того, тебе понадобятся и самые крепкие молодые юноши. И не забудь жрецов.

— Жрецы, но...

— Перевозка этого колосса — не просто транспортировка обычного груза, Икер! Во время всего движения жрецы должны будут читать заклинания, обеспечивающие покровительство богов. Тебе нужно заставить всех жить и действовать согласно, тогда ты станешь уважаемым человеком, Икер. У тебя в голове должна звучать только одна мысль: неудача исключена.

Икер возблагодарил богов за то, что получил в свое время подготовку бегуна на выживание, потому что беспрестанно целыми днями бегал туда и сюда, чтобы отобрать сто семьдесят два человека среди бесчисленных добровольцев. Если расчеты юного писца окажутся верными, то это — идеальное число, чтобы размеренно тащить колосса на веревках.

Когда гигантская скульптура была готова, Икер собрал всю команду и разделил ее на четыре ряда. Один из внешних рядов включал в себя молодых людей с западных земель провинции, а другой — с восточной. Внутренние ряды состояли из солдат и жрецов.

Колосс был установлен на волокушу и крепко привязан веревками, которые с энтузиазмом собирались тянуть четыре ряда добровольцев. Икер вместе с техниками проверил, все ли в порядке, и не без щемящего чувства беспокойства дал, наконец, сигнал к движению.

На нарочно покрытую грязью дорогу специальные люди вылили воду.

— Тяните! — скомандовал Икер.

Волокуша медленно сдвинулась с места. Хорошо увлажненный скользкий настил облегчал усилия людей, гордых тем, что исполняют такой подвиг. «Запад радуется, — пели юноши с запада, — наши сердца счастливы, что видят памятник своему господину».

Был принят хороший ритм — не слишком быстрый, не слишком медленный. Солдаты пальмовыми ветвями обмахивали тянущих груз, чтобы освежить их.

Путь статуи Икер осмотрел сто раз, настил был выровнен идеально.

Взгляд Икера двигался от каждого места привязки веревок к каждому члену кортежа, потом возвращался к идеально закрепленному колоссу.

Внезапно писец почувствовал себя нехорошо.

Ему показалось, что прекрасная гармония вот-вот разрушится, и он не мог понять, почему, тревожных признаков видно не было. Но инстинкт его не обманывал.

Икер, обеспокоенный, стал бегать в разных направлениях, пытаясь обнаружить источник опасности, но осознал его только тогда, когда поднял голову.

Взгляд статуи изменился! Каменные глаза выражали крайнее недовольство!

— Быстро, — закричал Икер, — фимиам!

Вне всякого сомнения, статуя Ка требовала ритуала!

К счастью, один из жрецов, сопровождавших процессию, имел при себе курильницу.

Икер вскочил на колени колосса и поднял вверх руки в знак почитания. Жрец открыл курильницу, откуда стал подниматься ароматный дымок, смягчивший выражение рта, ушей и глаз статуи. Смола сосновых деревьев — аромат, «тот, что делает божественным», — окуривала камень статуи пока, лицом к дороге, юный писец читал слова молитвы, прося богов открыть им путь.