–У меня нет мундира, подполковник. У меня вообще нет ни денег, ни вещей. Все было потеряно.

–Так вы готовы оказать мне услугу, поручик?

–Готов.

–А когда вы вернетесь, все у вас будет в порядке. И новый мундир, и новое удостоверение. И, возможно, новые погоны.

–Погоны?

–Подписано представление на производство ваше в штабс-капитаны. Значит, я могу на вас рассчитывать?

–Я согласен.

–Сейчас в Каховке находится ваша знакомая Анна Губельман.

–Анна? И в качестве кого она там?

–Трудно сказать кто она на деле. По нашим сведениям она комиссар кавалерийской бригады. Но кто знает, чьи поручения Губельман выполняет на самом деле?

–Вы советуете мне явиться к ней?

–Именно так. Иного выбора быстро подобраться ко всем секретам строящейся линии обороны красных на Каховском плацдарме нет. А сведения нам нужны быстро.

–Но Губельман не станет работать на нас, господин подполковник. Она не стала этого делать в 1918 году, а зачем ей это теперь? Теперь, когда красные побеждают?

–Но она ведь ваша должница? Разве не так?

–Должница, господин подполковник?

–А разве нет? Вы ведь оказывали ей услуги в городе Воронеже?

–Я?

–Кое-что мне известно, поручик. Но я не собираюсь вас осуждать. Старое знакомство и все такое.

–И вы думаете, что она окажет мне ответную услугу?

–Но вы ведь не станете ей говорить прямо, зачем вы прибыли в Большую Каховку. Мы придумали вам более скромное задание. Понятно, что комиссар Губельман не станет помогать вам добыть планы Каховской обороны красных прямо…

Глава 16

Новая Каховка

Нам указан порог. Мы уже не нужны.

Вот и всё. Это даже не месть!

Кто вычеркнул нас на скрижалях страны.

А какая без Родины честь!

К.Фролов «Гнедой»

Каховка.

Пётр Лабунский.

Лабунский добирался до места на крестьянской телеге. Доставить его взялся давний знакомый подполковника Васильева. Кто он Лабунский не знал и не хотел задавать лишних вопросов.

–Через несколько часов будем на месте, ваше благородие.

–Не стоит вам меня так называть по старорежимному.

–Дак это я пока нас с вами двое. При красных я не стану указывать на ваше звание. Хотя разве этого и так не видать?

–Вы узнали бы во мне офицера и в таком виде? – удивился Лабунский.

–Не офицера, но человека с образованием. Ты хошь бороду отрасти и мужицкий армяк одень все одно интеллигент. А коли интеллигент и без звезды на фуражке, то, стало быть, офицер. У меня глаз наметан.

Конный разъезд появился неожиданно.

–А вот и красные. Разъезд. Но ты не беспокойся.

–С чего они так далеко забрались? – встревожился Лабунский. – Может не красные? Может казаки из корпуса Барбовича?

–Казачков белых я знаю. Это коники атамана Хотиненко. Их с казаками не спутаешь.

–Атамана?

–Ныне он зовется не атаман, а комбриг Хотиненко. Важный человек стал у красных. А был мужик мужиком.

–И он ныне в Каховке?

–Да кто знает, где сам Хотиненко? Но часть его бригады здесь.

Десяток всадников подъехали к телеге. Это были «червонцы» Хотиненко. Теперь и Лабунский их узнал. Но его удивило иное. Среди всадников он увидел женщину в кожаной крутке. Это была Анна Губельман.

Поручик не подал вида, что знает её. Она также не «узнала» Лабунского.

–Кого я вижу! Мирон! – сказал командир разъезда. – Кто это с тобой на этот раз? Снова родственник?

–Зачем родственник? Знакомый мой из города.