– Что ты говоришь, Генрих?

– Я знаю, что я говорю, жена.

– У нас гостья, Генрих.

– Гостья?

– Ты только не волнуйся.

– Я не волнуюсь после того как потерял все. У меня в кошельке пачка бесполезной бумаги, на которую уже ничего купить нельзя. А ты говоришь о беспокойстве? Моя торговля приказала долго жить. У нас больше нет лавки, и нет никакого дохода, жена!

– К нам Аня вернулась.

– Что?

– Аня вернулась, Генрих. Твоя дочь Анна снова с нами.

– Анна? В Берлине?

– Да. Она в соседней комнате и ждет тебя.

– Анна вернулась, – проговорил старый Губельман-Френкель. – Вот чудеса.

– Иди к ней, Генрих.

Губельман вошел в комнату и увидел дочь. Она сильно изменилась за последние годы. Но совсем не в худшую сторону, как изменились сам Генрих Губельман и его жена Этель.

Анна похорошела и стала роскошной красавицей. Ныне в хорошем женском костюме она стояла перед ним, жалким стариком в поношенной потертой безрукавке и старых довоенных брюках.

– Ты не рад меня видеть, отец?

– Анна?

– Это я, отец, хотя я понимаю твое удивление.

– Я никак не ждал тебя здесь увидеть. Разве ты больше не делаешь рэволюции?

– Не стоит шутить по этому поводу, отец. Я ведь приехала с миром.

– Неужели? И это после того как наша семья потеряла все?

– Я знаю о том положении, в котором оказалась наша семья здесь.

– Я потерял все, дочь моя Анна. Все что трудом накопили мой дед, и мой отец, и я сам. Твои товарищи забрали у меня все. Я начал дело здесь заново. Начал на тех жалкие крохи, которые смог вывезти из страны, которую вы превратили в кошмар. Но я снова прогорел. Немецкие бумажные деньги ничего не стоят. И скоро твоя младшая сестра пойдет на панель, дорогая дочь. Иного выбора у неё нет. Ибо я, её отец, больше не могу её кормить.

– Но я приехала, чтобы помочь, отец.

– Ты? И что ты сделаешь? Вернешь мне то, что я потерял в Петербурге?

– Возможно.

– Что? – старик вытянул худую шею.

– Я помогу тебе, матери и сестре. У вас будет всё, отец.

– Всё? Это слово слишком ёмкое для старого Губельмана, ставшего ныне Френкелем. Да. Я взял фамилию твоей матери. Но я готов тебя выслушать, дочь моя.

–Мы победили в гражданской войне отец. Врангель убрался из Крыма. В центральной России война завершена.

– И это должно меня обрадовать?

– Отец, я работаю в организации, благодаря которой часто буду посещать многие страны. И мне нужен надежный тыл. Для этого я готова создать его здесь. Я помогу тебе выбраться из нищеты и снова заняться привычным делом – торговлей.

– Но как ты сделаешь это?

Анна открыла саквояж, достала из него сумку и вручила отцу.

– Открой её.

Стрый Генрих открыл её и отшатнулся. Внутри были драгоценности. И их было много. Губельман высыпал содержимое на стол и стал разглядывать предметы. Он хорошо понимал, что это сокровище стоит. В камнях он разбирался.

– Откуда это? – он поднял глаза на дочь.

– Этого достаточно, отец?

– Это состояние, дочь моя. Целое состояние по нашим временам. С такими деньгами я смогу возродить свое дело где угодно.

– Нужно сделать это в Европе, отец. Можно в Германии. Можно в Бельгии или во Франции.

– Но что и кому я буду должен за эти средства?

– Средства я привезу еще, отец.