Но Мелани нигде не было видно. В половине одиннадцатого утра Патриция заползла в постель.

Твердя себе, что должна быть сильной. Не такой, как сегодня.

* * *

Мелани снова проспала, пришлось поспешить, чтобы собраться к десяти. Натянула через голову платье, набирая номер Энн Маргарет, которой сообщила, что сегодня не придет в донорский центр. Плохо себя чувствует. Наверное, легкий грипп. Энн Маргарет отнеслась с пониманием. «Не волнуйся, дорогая. Хорошенько отдохни, дорогая. Ты же знаешь, как мы все о тебе беспокоимся, дорогая».

Мелани спустилась по лестнице, ощущая каждый дюйм высоты. Она ненавидела ложь, а в эти дни слишком часто приходилось врать.

Распахнула передние двери в восемь минут одиннадцатого. Дэвид Риггс ждал на другой стороне улицы, опираясь на вишневое дерево, скрестив ноги, его ястребиные лицо выказывало нетерпение. Он выглядел так, будто не спал прошлой ночью, а когда заговорил, не стал скрывать скверное настроение.

– Это Уильям Шеффилд только что вошел в дом? – спросил Дэвид вместо приветствия.

– Да. У него, наверное, встреча с папой.

Мелани терзала ремешок сумочки, старательно прилаживая на плечо, но, видимо, Дэвид решил, что хватит ждать. Оттолкнулся от дерева и сразу зашагал вперед.

– Они всегда встречаются в вашем доме?

– Ну, нет, не всегда.

– Почему сегодня утром?

– Понятия не имею. Я просто уловила отрывок разговора, пока они входили в кабинет. Уильям был расстроен. Вроде бы прошлой ночью вломились в его дом.

– Вломились в его дом? – внезапно остановился Дэвид. – Как в ваш вчера вечером?

Мелани поняла, в каком направлении устремились мысли бывшего полицейского, и покачала головой.

– Уверена, что между этими инцидентами нет ничего общего. У Уильяма имеются небольшие проблемы с азартными играми, с бинго на фантики, понимаете? Наверняка он снова немного вышел за рамки, и несколько кредиторов решили помочь себе сами. Именно это проворчал папа, открывая кабинет: «Ну, Уильям, а чего ты ждал?» Кажется, злоумышленник даже оставил записку.

Дэвид схватил ее за руку. Возбуждение в его глазах застало ее врасплох.

– Записку? Какую записку?

– Я… не знаю. Мало что услышала.

– Уильям не сказал, что украли? – наседал Дэвид. – Он и правда жаловался на большой проигрыш?

Мелани честно постаралась вспомнить. Но она действительно не слишком прислушивалась.

– Кажется, он все отрицал, похвастался вчерашним выигрышем, но отец не поверил и заявил, что его репутация говорит сама за себя.

– А что про записку?

– Мельком упомянул, ну, что-то вроде: «Если это кредитор, то почему, черт возьми, он оставил записку? Кредиторы забирают деньги, а не пишут посланий». – И, помолчав, добавила: – В общем, Уильям был расстроен, отец пытался его успокоить. Конец истории.

Дэвид все еще хмурился, но наконец отпустил ее руку.

– Хотелось бы знать, что в ней написано.

– Зачем? Что там может быть такого важного?

– Ты получишь по заслугам, – процитировал Дэвид. – Разве не это сказал Диггеру аноним?

– О…

Мелани и забыла об этом моменте. На миг задумалась, потом покачала головой.

– Уильям не имеет к нам отношения, он просто сотрудник отца. У него достаточно своих проблем.

Дэвид перестал допрашивать, и оба пустились в путь.

Утро выдалось ярким и солнечным, на небе ни облачка, на засаженной деревьями улице ни единого туриста. Мужчины в двубортных пиджаках – любители поглазеть в витрины Армани, студентки колледжей с проколотыми пупками вливались в кафе и бутики Энн Тейлор.