Он раскрыл ежедневную спортивную газету «Стортинг лайф» и принялся за чтение новостей с ипподрома «Гудвуд».

С этого момента скачки стали ассоциироваться у Манго с чем-то трагическим.

Руфус превзошел самого себя: он быстро спустился в ресторан, собрал там все солонки, высыпал соль в кружку с водой и дал выпить этот раствор Оливеру, после чего потащил его в ванную. Манго, брезгливый по натуре, сидел, заткнув пальцами уши, и размышлял, стоит ли звать на помощь Джулию или Джоша Бергина. Спустя десять минут Руфус вывел пошатывающегося Оливера из ванной и уложил его в постель.

- Позвони в бюро услуг и попроси их принести кофе и несколько бутылок минеральной воды, - приказал он Манго. - Пусть оставят все за дверью.

- Может, вызвать его родителей?

- Упаси Бог. Ему скоро станет лучше. Хорошо, что все случилось при нас. Бедняжка!

Они смотрели на распростертого на кровати Оливера, бледного как полотно, с плотно закрытыми глазами.

- Откуда ты узнал, что надо делать? - спросил Манго.

- Одна девушка в Кембридже научила меня этому, а она, в свою очередь, узнала, что надо делать в подобных случаях, от своего приятеля-медика. Здесь надо действовать очень быстро.

- Как ты думаешь, что же все-таки случилось?

- Не могу даже себе представить. Скорее всего, у него сдали нервы. За ужином они вели себя идеально.

- Наверное, Крессида была здесь и они поругались.

- Нет, - послышался с постели голос Оливера, хрипловатый, но совершенно спокойный. - Я не видел ее с того самого момента, как мы расстались. Не волнуйтесь, мне уже хорошо.

Руфус пощупал его пульс.

- Да, ему лучше, - спокойно сказал он. - Манго, почему у тебя такое испуганное лицо?

- Прости, - ответил Манго, чувствуя, что его самого скоро стошнит. - Это так не похоже на Оливера. Всегда такой спокойный, уравновешенный, и вдруг такое. Ведь он почти никогда не пил.

- Знаю, знаю.

Принесли кофе и минералку, и они принялись поочередно отпаивать Оливера с такой нежностью и заботой, с какой мать ухаживает за своим ребенком.

Ночь выдалась тяжелой: Оливер то и дело бегал в ванную, засыпал и вновь просыпался и наконец забылся тяжелым сном. Он проснулся в пять часов утра и стал более или менее походить на прежнего Оливера.

- Мне надо в туалет, - заявил он, вставая. - Не бойтесь, больше такого не повторится. Не понимаю, что на меня нашло. Мне ужасно стыдно. - Пошатываясь, он направился к двери. - Теперь я понимаю, как чувствуют себя старики. У меня ломит все тело.

- Произошло обезвоживание организма, - сказал Руфус. - Тебе надо пить как можно больше воды.

- Меня уже от нее распирает, и скоро она начнет сочиться сквозь поры. - Однако он выпил полный стакан и со стоном лег обратно в постель. - Вы хорошие друзья, - сказал он. - Я обязан вам жизнью.

- Выбрось это из головы, - сказал Руфус. - Не мы, так кто-нибудь другой помог бы тебе. Ты ведь это сделал не нарочно.

- Конечно, нет, - собравшись с силами, ответил Оливер. - Расшатались нервы. Такое может со всяким случиться. - Он помолчал и добавил: - Я чувствую себя виноватым. Простите меня. - Он снова закрыл глаза.

- Оливер, - позвал его Руфус, - ты действительно считаешь, что хочешь этого? Я говорю о свадьбе. Потому что, если нет…

- Что? О Господи, возможно. Я ничего не знаю, - пробормотал Оливер в ответ, погружаясь в глубокий сон.

Они молча смотрели на него.

- Мне кажется, что нам надо остаться здесь, - сказал наконец Манго. - Боюсь оставлять его одного.

- Да, ты прав. Как мне жаль старину Оливера. Это какой-то кошмар. Как ты думаешь, что мы должны делать?

- Это одному Богу известно. Может, с кем-нибудь посоветоваться? Надо выяснить, что же все-таки случилось.