Но не прошли мы по тропе и дюжины шагов, как я заметил маленького человечка, такого дряхлого, что рядом с ним даже Джафар казался юнцом.

— Простите великодушно, — произнес старец, когда мы приблизились.

И действительно, он просто должен был попросить прощения, поскольку сидел прямо на тропе, перекрывая нам путь к бегству.

— Я старый человек, — говорил сморщенный старик, глядя на меня, — и в движениях моих нет уже той легкости, что была в молодые годы. Я хотел узнать, не могли бы вы оказать мне небольшую услугу.

Я сказал, что мы спешим, но, поскольку удача улыбается великодушным, маленькая любезность вполне может быть оказана.

— Ах, — кротко ответил он, — не могли бы вы перенести меня к тем фиговым деревьям неподалеку? Фиги там выглядят такими сочными и спелыми.

Что ж, похоже, выполнить эту просьбу будет не слишком трудно, не считая, конечно, того, что мой долг сначала рассказать ему о магической силе этих волшебных фиг, которые старик решил попробовать. Поэтому я начал:

— Я буду счастлив оказать вам такую услугу, о почтенный старец, если вы захотите этого после того, как я расскажу вам…

— Я не нуждаюсь в твоих рассказах! — взвизгнул старик. — О, прости меня. Когда я голоден, я порой делаюсь немного раздражительным. Все дело в моем дряхлом и немощном теле. Но это сразу пройдет, если только поскорее перенести меня к тем соблазнительным плодам!

Итак, мне недвусмысленно дали понять, что старик не желает слушать моих советов. И впрямь, для такого дряхлого существа последняя встреча с фигами в определенных кругах могла бы быть расценена как акт милосердия.

Но в объяснения этого старика вкралась одна странная нота. Если он так уж изголодался, почему бы ему просто не протянуть руку и не сорвать одну из ближайших фиг, растущих, кажется, на каждом залитом солнцем дюйме этой странной долины. Теперь, когда я задумался об этом, то понял, что во всей этой истории было что-то до боли знакомое. Где же я слышал совсем недавно про старика, которого нужно куда-то перенести?

— Кто там еще? — поинтересовался из своей бутылки Синдбад.

— Старик, имеющий удивительное сходство с демоном из одного из ваших последних путешествий, — быстро ответил Ахмед.

Так значит, это был демон, который ездил верхом на торговце? Но, насколько я понял, его появления не ожидалось до последнего путешествия. Разве он не должен находиться на совершенно другом острове?

— Мне часто говорят, что я выгляжу таким же, как все, — продолжал человек, а может быть, демон. — Но если ты перенесешь меня к этим фигам, я отблагодарю тебя с неслыханной щедростью.

— Не слушай его! — донесся отчаянный вопль из бутылки. — Просто отшвырни его пинком с дороги!

— Не надо делать ничего подобного! — заявило существо, прикидывавшееся стариком. — Я полагаю, что даже столь немощное создание, как я, сумеет заставить себя немножко подвинуться. — С этими словами оно поднялось с корточек, и стало видно, что ноги у него очень длинные, длинные настолько, что, казалось, скорее впору были бы зайцу, а не человеку. Еще эти ноги оказались вовсе не такими старческими, как лицо существа, напротив, они были не менее мускулистые, чем руки Кинжала и Шрама, и покрыты очень грубой темно-коричневой шерстью. Демон подпрыгнул, едва заметно оттолкнувшись ступнями, которые, если внимательно приглядеться, были весьма похожи на пару раздвоенных копыт. Но когда существо приземлилось снова, оно очутилось на расстоянии около двадцати футов от нас.

— Не нравится мне все это, — сурово, как всегда, сказал Джафар.