Гейбриел и Калеб заглянули внутрь.

– Столько потрачено усилий ради возможности обрести горстку золота и драгоценных камней, – сказал Калеб.

– Слава Богу! Затевая эту экспедицию, мы и не надеялись отыскать несметные сокровища, – согласился Гейбриел.

Единственным предметом в сундуке оказалась маленькая записная книжка в кожаном переплете.

Молодой человек достал книжку и осторожно раскрыл ее.

– Думаю, здесь записана та самая формула, о которой алхимик завуалированно рассказывал в своих письмах и научных трудах. Наверняка он считал ее намного дороже золота и драгоценностей.

Пожелтевшие страницы были испещрены надписями на латыни, сделанными аккуратным почерком алхимика.

Калеб наклонился и заглянул на первую страницу, чтобы получше рассмотреть бессмысленную на первый взгляд мешанину из букв, цифр, символов и слов.

– Это написано очередным дурацким кодом, – покачал головой молодой человек.

Гейбриел перевернул страницу.

– Любовь ко всевозможным секретам и кодам члены тайного общества пронесли через все эти годы.

– Я никогда не встречал более одержимых и скрытных эксцентриков, чем члены тайного общества.

Аккуратно закрыв записную книжку, Гейбриел пристально посмотрел на Калеба:

– Знаешь, есть немало людей, которые могут сказать про нас с тобой то же самое.

– Мне кажется, называть нас эксцентриками не совсем правильно, – помрачнел Калеб. – Хотя более подходящий эпитет мне пока на ум не приходит.

Гейбриел не стал спорить. В детстве они получали удовольствие от собственной эксцентричности, принимая это как должное, но с возрастом оба сильно изменились и стали намного осторожнее в суждениях.

А теперь, ко всему прочему, Гейбриелу приходилось иметь дело с отцом-вольнодумцем, ярым приверженцем теории эволюции Дарвина; Ипполит Джонс мечтал как можно скорее женить своего наследника. Гейбриелу казалось, что отцу попросту было интересно узнать, передадутся ли внуку сверхъестественные способности сына.

«Черта с два», – думал Гейбриел.

Он не хотел играть роль подопытного кролика в такого рода эксперименте. Когда настанет время жениться, он сделает свой выбор без посторонней помощи.

Молодой человек взглянул на брата:

– А тебе не приходило в голову, что мы являемся членами общества, которое состоит из скрытных интровертных эксцентриков, одержимых тайнами и загадками?

– Это не наша вина, – заявил Калеб и наклонился, чтобы получше рассмотреть один из старинных инструментов на рабочем столе. – Вступив в это общество, мы всего лишь исполнили сыновний долг. Тебе прекрасно известно, что наши отцы сошли бы с ума, если б мы посмели отказаться от членства в их драгоценном обществе. А тебе вообще грех жаловаться. Это ведь ты уговорил меня пройти всю эту чертову церемонию.

Гейбриел опустил глаза на черное с золотом кольцо из оникса, которое он носил на правой руке. На камне был выгравирован алхимический символ огня.

– Я знаю, – проговорил он.

Калеб тяжело вздохнул.

– Я учитываю обстоятельства и отдаю себе отчет в том, что тебя самого заставили принять членство.

– Да. – Гейбриел опустил тяжелую крышку сундука, внимательно всматриваясь в начертанные на золотой обшивке слова. – Надеюсь, это не какое-нибудь алхимическое проклятие, типа «тот, кто осмелится открыть этот сундук, к рассвету умрет мучительной смертью»?

– Скорее всего это именно проклятие или же какое-то предупреждение, – повел плечами Калеб. – В прошлом алхимики любили баловаться подобными вещами. Но мы-то с тобой современные люди и не верим во всю эту чепуху.