- Алка, перестань, меня сейчас вырвет! - взмолилась Лара.

- Тихо, подруга, не время блевать. Вон наша убивица уже идет к дому. Глянь, как уверенно шагает, говенных дел мастерица! Поступь гордая, как у человека, довольного собой и преисполненного чувством глубокого удовлетворения. Вся в дерьме, но самообладания не теряет.

Лариса посмотрела в окно и в ясном лунном свете увидела Натку, которая спокойно шла к дому и даже, кажется, улыбалась. Лара не была уверена, так ли это, но то что ни в лице, ни во всем облике Натальи не было ни тени подавленности, страха или ещё каких-либо отрицательных эмоций, - было очевидно. Закончила важное дело и со спокойной совестью и сознанием хорошо выполненного дела возвращается домой.

- Алка, я её боюсь! Ведь сейчас Натка повторила то, что сделала с Мариком! Кто её знает, как она поведет себя, увидев нас?!

- Думаешь, эта психованная и нас замочит, раз мы оказались свидетелями? А что? В её помойке хватит места и для нас, и для десятка трупов, да ещё останется.

- Кончай чернуху, подруга, пошли отсюда!

- Да не боюсь я её, - рассмеялась Алла. - Что она может мне сделать? Даже если бы в её руках была пушка, я бы и то не испугалась. Отняла бы да и все. Эту хилоту я одной рукой могу придушить, если будет рыпаться.

- Нет, мать, не надо искать приключений. На сегодня достаточно. У меня все внутри дрожит мелкой дрожью. Да и не хочу я с ней в одной комнате находиться. Противно. Если бы не ночь, я бы сейчас уехала, но боюсь заблудиться. Может, рванем отсюда, а? Ну её, уже все ясно, пусть теперь сама выпутывается. Нас это не касается. Следствие идет, рано или поздно доберутся и до её выгребной ямы. Это ж надо совсем без мозгов быть, чтоб считать собственную помойку подходящим хранилищем для трупа! Поехали, Алка, меня даже мутит.

- Нет, дорогая, для чистоты эксперимента мы должны довести дело до конца. "Alea jacta est", жребий брошен, как говорил Юлий Цезарь. Не привыкла я отступать на полдороги. Бля буду, а докопаюсь до всего.

- Не хочу я здесь больше оставаться! Я ведь до конца не верила, что Натка убийца, все время искала ей оправданий. Теперь такое ощущение, будто это меня в дерьмо макнули. Да и страшно очень.

- Если бздишь, то поезжай. Ты не любишь всякие авантюры, а мне это как бальзам на душу. Разберусь с этой подлой сучарой и вытрясу из неё все. "Fatetur facinoris", - сознайся в преступлении, - гласит формула римского права. Эта тварь мне все выложит, за что она любовничка в дерьме утопила, или я буду не я.

- Но я не могу оставить тебя здесь одну!

- За меня не боись. Запросто справлюсь с этой чушкой.

- Куда я ночью двинусь?! Умру же со страху, каждый куст будет казаться притаившимся бандитом. Фонарей по дороге нет, а в свете фар много не увидишь. Наеду на что-нибудь или колесо проколю и встану. Ночью, одна на пустынной дороге... Да у меня разрыв сердца будет!

- Тогда оставайся.

- А что ты собираешься делать?

- Пока пойдем к себе и будем держать ушки на макушке. Посмотрим, что она дальше будет делать. Если Натка сейчас невменяемая, то даже не предполагает, что мы в соседней комнате, и в точности повторит все, что было в ту ночь.

- Тогда пошли быстрее, пока она нас не увидела.

Подруги быстро перебежали в свою комнату, прикрыв дверь. Стоя в темноте, они напряженно прислушивались к звукам в доме.

Вот открылась входная дверь, чуть дрогнули половицы.