— Мы любим друг друга, — повторил он. — Каролина, я люблю тебя! Люблю всей душой, всем сердцем, но не могу на тебе жениться.

Каролина побледнела. Она чувствовала, как отхлынула кровь; в какой-то миг ей показалось, что она теряет сознание. В отчаянии она всматривалась в лицо лорда Брикона и, наконец, спросила дрожащим голосом:

— Милорд, это из-за неравенства нашего положения в обществе?

Лорд Брикон сделал судорожное движение. Каролина испугалась, что сейчас он ее ударит. Вместо этого он схватил ее за плечи — с такой силой и яростью, что она невольно вскрикнула от боли.

— Как ты смеешь говорить такое? Как ты смеешь задавать мне подобный вопрос? При чем тут положение в обществе, если речь идет о такой любви, как наша? Зачем оскорблять меня подозрением, что я могу думать о подобных пустяках, когда так страстно люблю? Нет, Каролина, — уже тише добавил он. — Конечно, нет.

— Но если причина не в этом, почему мы не можем… обвенчаться?

Последнее слово прозвучало тихо. Еще только начав произносить его, она поняла, что больше всего на свете жаждет одного — стать женой Вейна, всецело подчиниться ему, принадлежать ему беспредельно, безгранично в самом полном смысле этого слова.

Лорд Брикон отпустил ее и закрыл глаза руками.

— Я не могу сказать этого, — произнес он глухим голосом. — Не мучай меня, Каролина. Забудь обо мне, если можешь. Оставь меня, уйди; только уходи быстрее, пока я еще в силах отпустить тебя.

Каролина застыла на месте. Затем она гордо выпрямилась.

— А если я не сделаю этого? — спросила она, четко выговаривая слова.

Лорд Брикон взглянул на нее изумленно.

— Что ты говоришь? — произнес он.

— Я задала вопрос, — ответила Каролина. Голова ее была высоко поднята. В этом жесте проявилась сила и гордость воинственных Фэев. — Я спросила: что случится, если я откажусь тебя покинуть? Да и зачем? Я люблю тебя. Я считаю, что ты в опасности. Я приехала сюда с твердым намерением предупредить тебя об этом. И вот теперь, когда мне известно, что и ты любишь меня, почему я должна уезжать?

Лицо лорда Брикона смягчилось.

— Каролина, любимая моя, — сказал он. — Да разве есть еще на свете такая, как ты? Но все это бесполезно. Наша любовь обречена. И ничего не поделаешь.

— Но почему? Скажи мне, — упрашивала Каролина. — Только скажи! Как мне бороться за тебя, если я не знаю с кем?

— Увы, я не могу сказать, — повторил лорд Брикон. — Это не моя тайна. Если бы она касалась только меня, я бы ответил. Только что бы это дало, если бы ты и знала? Лишь мучения при виде того, как ты с отвращением и ненавистью отворачиваешься от меня!

— В таком случае такое слабое чувство было бы недостойно называться любовью, — заявила Каролина. — Вейн, я не разлюблю тебя, что бы ты ни сделал, какое бы преступление ни совершил, какая бы страшная и зловещая тайна ни скрывалась в твоем прошлом. Я люблю тебя, а не твою тайну, и мне безразлично, в чем она заключается!

— Каролина! Прекрасная моя! — взволнованно произнес лорд Брикон прерывающимся голосом. — Даже если я опущусь на колени и поцелую землю, по которой ты ходишь, это не выразит и малой доли преклонения перед тобой. Ты самая чудесная, самая замечательная на свете. Но, любимая моя, это безнадежно! Ты должна уехать, оставить этот дом, потому что, клянусь, я не смогу видеть тебя каждый день и не сделать своей!

Каролина набрала в легкие побольше воздуха.