Это же имеет в виду Гурджиев, когда утверждает, что если ученик не может найти деньги для того, чтобы выполнить задачу, поставленную учителем, не может просто доехать до учителя, живущего далеко и быть с ним сколько нужно, то он просто несостоятелен в своей устремленности. Он не может справиться с обязанностями, обычными для простого человека. Эффективно справиться. Если он не способен на это, то он тем более не будет в состоянии эффективно справляться с куда более сложными обязанностями профессионального работника традиции. Во много раз более сложными. И когда он, не справляясь, начинает предъявлять претензии, то ему нужно сказать: Ищи другую традицию, лучше закрытую, где есть монастырь, ашрам, там ты тоже будешь работать, но там ты будешь делать простую и ясную работу. Там тебя, к примеру, обяжут каждый день подметать двор, а за это тебя будут кормить и обучать. Там тоже очень строго, но там закрыто, там не надо быть эффективным за пределами стен монастыря или ашрама.

Традиция, которая работает в открытом социуме, держится прежде всего на людях, профессионально работающих на традицию, на людях, которые профессионально выигрывают у социума. Эти люди растождествлены со своим инструментом, потому что они растождествлены с социальными механизмами, потому что они видят, понимают эту игру, умеют в нее сыграть по всем правилам и наполнить ее при этом своим содержанием. Тогда они в состоянии зарабатывать средства для решения Школой все более и более объемных и сложных задач. Например, расширения, распространения своего влияния на более широкую территорию или просто выживания в таких условиях, когда для духовной традиции это кажется почти невозможным.

Очевидно, что практическое решение такой задачи, как жизнь традиции в открытом социуме, в наше время невероятно трудное, т.к. традиция должна не просто выжить, она должна остаться живой. Для этого она должна иметь, кроме убежища, ищущих, еще и круг работников. На что живет большинство открытых традиций? Практически они получают средства извне. Они не печатают, не издают те книги, которыми торгуют, не вкладывают в это средства. Но рано или поздно им придется решать задачи материального обеспечения. Для этого у них такая жесткая структурная организация, иерархия. Они копируют иерархическую социальную модель. Традиции типа сект всегда построены по иерархическому принципу.

Наша традиция имеет только профессиональную иерархию. Мы не можем себе позволить иметь социальную иерархию, потому что та часть знания, которая является истинно постижением, не может входить в преподавание, она не может быть изложена на занятиях и лекциях. Это процесс, который происходит другим, более тонким путем, для которого мы просто создаем условия. Возможность создавать эти условия должна существовать и должна быть обеспечена именно внешним, материальным аспектом для того, чтобы человек, который, двигаясь по пути практики, начинает пробуждаться, имел возможность получить также и пищу для постижения. Но сама пища для постижения не может быть товаром. Это простой и ясный момент. Потому что люди, которые привыкли думать, что духовность – это бесплатное поощрение за решение заняться ею, говоря старинным языком, попадают в лапы дьявола. Самое большое изобретение сатанистов состоит в том, что человеку кажется, что стоит ему сказать: Я хочу заняться духовностью, – как тут же ему вручат букет цветов, заиграет оркестр, его торжественно встретят, облачат в белоснежные одежды, будут бесплатно кормить, бесплатно учить, потому что иначе духовность погибнет.