Особое внимание Москаля привлекла обувь пассажиров. Резиновые мало ношенные сапоги сияют лаком, а голенища почему-то наполовину отрезаны. И видно, сделано это на скорую руку тупым ножом, криво, кое-как.

И Москаль понял, что какие бы документы ни предъявили ему эти пассажиры, он не должен им верить. Обязан во что бы то ни стало задержать этих молодчиков. Задержать!

Много может передумать и перечувствовать человек в такое короткое мгновение, как одна минута!

Вот до этой минуты, до того как судьба столкнула старшину Москаля с двумя опасными, на все готовыми преступниками, он не знал, что обладает молниеносной смекалкой, смелостью и отвагой, что не боится смерти.

«Иван», в свою очередь, пока «Петро» рылся в карманах, лихорадочно изучал старшину. Судя по его поведению, милиционер знал или разгадал, кто едет в роскошной машине. Значит, притворяться дальше бесполезно. Надо идти напролом, огнем прокладывать дорогу к границе, к жизни.

Сидя в глубине машины, не вынимая руки из кармана, он направил на милиционера пистолет, который все время держал наготове. Сейчас раздастся выстрел, и старшина рухнет на землю. Карантинный инспектор и шофер поднимут шум, и тогда преследование со стороны пограничников неминуемо. А может быть, пока не стрелять? Может, еще можно тихо и мирно, с помощью всемогущих денег, отделаться от этого настырного старшины? Деревенский милиционер, живущий в горной глухомани, онемеет от радости, если ему предложить пятерик. Пять тысяч рублей ему, пять — карантинному инспектору. Он, этот инспектор, разумеется, тоже, как муха к меду, прилипнет к деньгам и поднимет шлагбаум. Придется изрядно отвалить и шоферу. Не родился на свет еще такой дурак, который бы отказался от денег…

Так рассуждал лазутчик. Вернее, не рассуждал, а вспоминал то, что ему когда-то внушали в шпионской школе. «Самое мощное твое оружие — деньги, — говорили ему люди «Бизона». — За деньги ты сможешь купить многое, почти все, что захочешь». В чемоданах «Ивана» и «Петра» были советские, чешские, польские, немецкие, венгерские, английские и американские деньги. Покупай, покупай, покупай!… Пока у тебя есть деньги — ты почти в безопасности.

«Иван» достал из кармана тугую пачку сторублевок:

— Вот наши документы!… Спрячь их подальше и не говори никому, как разбогател. Поднимай шлагбаум!

— Гражданин, — повысил голос Москаль, — выходите из машины!

— Я не шучу с тобой, старшина. Бери деньги, никто не узнает. Может быть, мало? Могу прибавить. — «Иван» достал еще одну пачку сторублевок. Обе пачки бросил на коврик, прикрывающий сиденье лимузина. — Хватай, дурак, и проваливай отсюда, пока жив!

— Выходите из машины, — стараясь быть спокойным, повторил Москаль.

Он быстрым, точным рывком извлек из кобуры пистолет.

«Да, теперь надо стрелять, — решил «Иван», — стрелять без промедления, иначе все пропало». Не вынимая руки из кармана пиджака, он снова направил браунинг на милиционера.

Сильный свет фар какой-то машины, неожиданно выскочившей из-за крутого поворота дороги, со стороны перевала, широким снопом ударил в заднее окно лимузина. «Иван» не мог не оглянуться. Что за машина? Откуда она взялась? Случайная или погоня? Свет ослеплял, мешал разглядеть, что там.

Старшина Москаль по растерянному взгляду пассажира понял, чего тот опасался.