Александра нежно льнула к супругу и невидимо, но вдохновенно творила, задумывая и «оперу», и «балет», и «цирк», и «водное шоу», и много-много такого, чему и названия нет, а зря — ведь ЭТО практикуют в семейном скандале все мудрые женщины.

Александра мудрой себя не считала, но и мелочиться не собиралась: ведь дело касалось семейного счастья. Поэтому готовилась не просто речь, а феерия — сказочное зрелище. Здесь были и сложные пируэты наскоков с угрозами, и рискованные антраша с упреками, и партитура верности…

Александра собиралась исполнить песнь святой любви к кровопийце. Кровопийце рыком протеста оставалось лишь усиливать святость этой любви.

Дальше (уже ближе к дому) начиналось водное шоу: эквилибристические номера полемики на тему «кто из супругов всегда виноват» планировалось проделывать на фоне горючих слез. Александра, жонглируя неопровержимыми аргументами, готовилась загнать мужа в угол их общей квартиры — загонять собиралась под аккомпанемент куплетов в адрес фигуры красотки и низменных вкусов супруга. Там же, в углу, предполагался смертельный трюк примирения, в ходе которого Александра кладет голову в пасть разъяренного (ею же) льва.

Закончиться, так называемая речь, должна была гимнастическим этюдом на супружеском ложе. Здесь умиротворенная женушка страстным бельканто исполнит гимн всепоглощающей любви да заодно и оставит за собой последнее слово.

В общем, речь готовилась тщательно и (как всегда) мысленно удалась, но… не пригодилась.

Игорек…

Игорек!!!!!

Игорек без интереса взглянул на красотку и, зевая, спросил:

— Асенька, тебе здесь весело, рыбка моя?

До прихода красотки (интересно, кто пригласил эту «стерлядь»?) «рыбка», не задумываясь, сказала бы «да!». Ну как же не весело! Александра щедро всем надавала советов, похвастала своим новым платьем и старой карьерой мужа, вставила три удачные шпильки задаваке Танюшке, узнала о разводе Петровых, блеснула новыми анекдотами (специально для вечеринки учила), пококетничала с Ивановым, ввела в ревность его жену…

Короче, отдыхала, сил не жалея, дивно повеселилась и оказалась на высоте.

Теперь же, после прихода красотки, Александра сникла и ответила мужу:

— Весело? Мне? Что тут веселого? Обычная вечеринка.

Игорек посмотрел на часы и, целуя жену в ароматный висок, прошептал:

— Тогда давай потихоньку двигаться к дому. Если ты не забыла, у меня завтра командировка.

— Об этом я помню всегда, — буркнула Александра, вздохнув с облегчением.

К дому двигались очень стремительно: наспех простились с друзьями и именинником, всем и всего пожелали, выпили на посошок и бегом, от красотки подальше. К лифту Александра своего Игорька едва ли не волоком потащила. Он удивлялся:

— Асенька, куда ты несешься?

— Сам же сказал, что спешишь отоспаться перед своей командировкой, — сердито огрызнулась она, решительно вдавливая кнопку вызова лифта.

— Спешу, но не так, чтобы ноги ломать, — посетовал он, чувствуя надвижение страшной грозы и не понимая с какой стороны эта гроза к их семейному счастью подкрадывается.

Да и вообще, с чего вдруг гроза?

Все в Игорьке протестовало! Пил мало, не занудствовал, не флиртовал, даже «не заметил» красотку, даже искоса не посмотрел…

Короче, вел себя безупречено.

«К чему же на этот раз придерется жена?» — гадал Игорек, по опыту зная, что придерется всенепременно.

Так и случилось. В такси Александру вдруг осенило: «А что это он у меня не глазел на красотку? Вот негодяй, — заключила она, — ни разу не посмотрел! Все мужья как мужья: глазами фифочку ели, а мой раззевался.