— Голову даю на отсечение, она там!

Уэлгрин снова забрался на козлы. Благодаря Страту, эскорт не попал в грязь, под предводительством его жеребца лошади ринулись прямо на залитые водой луга, окружавшие поместье. Одна из лошадей, Уэлгрин не смог определить какая, ржала громче других. По-видимому, она сломала ногу. Воин почувствовал, как внутри его поднимается страх, лишь отчасти имеющий отношение к глухому гулу в голове.

Страт, точно на плацу в солнечный день, объехал кругом карету и пустил жеребца галопом к видневшимся неподалеку деревьям. Через несколько секунд маленький фонарь на пике исчез из виду.

— Вперед, на нас еще никто не напал, — прокричал Уэлгрин тем солдатам, которые также были вооружены клинками из энлибарской стали и усидели на конях при внезапном звуковом ударе. — Рэндал, сделай же что-нибудь — крикнул он магу, который снова исчез в темноте кареты. — Воспользуйся своей проклятой Сферой.

Звон прекратился так же внезапно, как и начался. Кони утихли и поднялись на ноги, за исключением одной только лошади. Один из воинов двинулся было сквозь грязь за факелом, но Уэлгрин приказал ему вернуться.

— Еще не все, — негромко предупредил он. — Рэндал?

Уэлгрин нагнулся к окошку, ожидая увидеть там совершающего магические пассы веснушчатого кудесника, но вместо этого уперся подбородком в шлем Рэндала.

— Неужели ты ничего не можешь сделать со своей Сферой? Ты хотя бы попытался защитить нас?

— Я сожалею, но у меня нет Сферы, — медленно ответил ему маг. — Да мы и не собирались перевозить ее или детей.

Уэлгрин ухватился за шлем и рывком поднял кудесника на ноги.

— Там кто-то есть, за нами наверняка наблюдают из поместья.

— Естественно, — вздохнул, высвобождаясь, Рэндал. — Но никакой магии.

— Так что же случилось? Неужели лошади сами по себе поддались панике, а быки надумали поваляться в грязи? И что, я сам вообразил пчелиный улей у себя в голове?

— Никто не говорит об этом, — донесся из темноты знакомый голос Молина. — Мы знаем о случившемся не более, чем ты. — Спрыгнув с лошади, жрец передал поводья одному из пяти всадников, сопровождавших его от поместья.

Пожалуй, в первый раз Уэлгрин не почувствовал облегчения от слов своего патрона. Его люди подверглись таинственной опасности, и вдобавок ко всему он потерял хорошую лошадь, которую будет теперь не так-то просто заменить. Поток жалоб и разного рода мыслей уже готов был пролиться на его спутников, как вдруг за деревьями заплясал неясный огонек.

— Страт? — крикнул Уэлгрин.

За шелестом моросящего дождя ответа он не услышал. Схватившись за мечи, воины молча ждали, пока жеребец подъедет к карете. В свете факелов показалось угрюмое лицо Страта.

— Хаут.

— Что?

— Хаут, — повторил Страт, швыряя на козлы клочок темной материи. — И кто-то еще, может, Мория, а может, нежить.

— Хаут? — высунул голову Рэндал. — Не может быть, ведь на нем знак Ишад. Я узнал бы…

— Я узнал его раньше тебя, — прервал того Страт, и его мнение никто не собирался оспаривать.

— Значит, Ишад? — нервно спросил Молин. Хотя некромантка и считалась меньшей по калибру ведьмой, но и она представляла собой такую силу, с которой не мог не считаться ни один человек, за исключением Стратона.

— Нет, Хаут. Это ему нужна Сфера, он желает стать Роксаной, Дэтеном или еще каким-нибудь проклятым чародеем. Можно увести нисийца от Стены Чародеев, но вытравить предательство из его крови нельзя.