Эрик не сводил глаз с его лица, ему казалось, что сейчас остановится сердце.

- Что же ты молчишь? - сказал незнакомец и потянулся за следующей бутылкой. Этот жест был небрежным и грубым.

Эрик, глядя ему в глаза, пробормотал:

- Я тебя знаю.

Незнакомец внезапно успокоился и, с интересом рассматривая Эрика, сказал:.

- Вот как... Хотя почему бы и нет? Мы все сейчас знаем друг друга. Но скажи, как тебя угораздило забраться в эту дыру? Ее же никто не замечает?

Напряжение Эрика ослабело. Мелодия утихла, она не умерла, нет, но звучание ее стало слишком слабым и далеким.

Незнакомец улыбнулся.

- Вижу, что случайно. Бывает, - отрывисто сказал он. Меня зовут Капитаном, и я хожу сюда почти каждый день.

- Зачем? - спросил Эрик.

Капитан подумал.

- Я хожу сюда затем, чтобы понять, почему я сюда хожу. Это смешно... глупо. Наконец просто софистика, элементарная тавтология. Но... именно в этом вся суть. Когда я пойму это, я пойму все остальное.

Эрик мучительно вжал виски руками.

- Но почему же... ты мне кажешься таким знакомым? Капитан, скажи, а кем ты был... Как твое имя?

- Мое имя... Сергей Арефьев. А зачем оно тебе, разве оно тебе о чем-нибудь говорит?

Эрик покачал головой.

- Нет.

- То-то и оно. Я дорого бы дал, чтобы встретиться с человеком, который меня знает.

Из-за ракушек и снастей показался беленький старичок. Он приблизился к стойке и спросил:

- Довольны ли мои посетители? Хорошо ли вам?

- Ладно, ладно, - прервал его Капитан, - ступай.

Старичок медленно поковылял прочь.

- А тебя как зовут?

- Эрик Эрдман. Зачем ты с ним так?..

- Эрик... Эрдман, - повторил Капитан, покачивая рюмку в пальцах. - Да, это имя мне знакомо, как знакомы имена Дон-Кихот или Эйнштейн. Но в отличие от последних я не наполняю его никаким содержанием. Оно пусто, как эта рюмка.

Он еще подумал и тряхнул головой.

- Нет, не знаю я тебя, не знаю. А посему давай выпьем за наше знакомство!

- Нет. Я больше пить не буду.

- Ну как хочешь, а я выпью.

ГЛАВА X

Карабичев считал, что с него довольно. Он хотел только одного - попасть поскорее в Москву. Он торопил и подгонял врачей, словно они могли ускорить заживление его раны. Ему удалось настоять на своем - его выписали раньше срока. Это была ошибка.

Первый же прохладный вечерний бриз свалил Карабичева с ног. Андрей был доставлен в уже знакомую больницу с двусторонним воспалением легких. Денег почти не оставалось, и за него платил Риоли. Этот высокий хладнокровный человек среди своих многочисленных занятий находил время регулярно посещать Карабичева.

Когда Андрей, начиненный антибиотиками по самую макушку, понемногу оправился, Риоли стал приносить ему, кроме фруктов, еще и новости из Большого Мира. Так Карабичев узнал о рождении Души Мира, о ее творцах, о чрезвычайно срочном конгрессе ученых, посвященном биотозе. Риоли приносил ему фотографии Хокай-Рох, показывал портреты Арефьева и Эрдмана, перепечатанные местным листком из советских, английских и немецких газет.

Карабичев был еще слишком слаб, чтобы разговаривать, но он с восторгом слушал неторопливую речь сеньора Риоли.

- Я ошибся, конечно, - говорил профессор, - но не в этом дело. Появление этого изобретения не случайно. Ведь при создании биотозы были преодолены тысячи препятствий, не правда ли?

Карабичев кивал головой.

- А следовательно, ее возникновение в какой-то мере не случайно, а необходимо, не правда ли?

Карабичев молчал.

- Вы, наверное, со мной не согласитесь, но я даже скажу, что оно предопределено, - голос Риоли прозвучал неуверенно.

Карабичев улыбнулся.

- Предопределено всем ходом развития человеческого общества.