Я сидела и смотрела невидящим взглядом впереди себя.

- Лорель, помогите, — я оторвалась от точки в стене и перевела взгляд на

мужчину.

Я успела только выдохнуть и закрыть рот рукой от увиденного. Душа заныла,

как и сердце, а я перестала дышать. Наряд идеально сел на лже-Яна, даже

сапоги были как раз. На меня сейчас смотрел мой Ян в тот день, когда я

дотрагивалась до него последний раз.

- Лорель, ну что вы, я сниму его сейчас же, раз вам настолько больно, —

произнёс мужчина, а я закрыла глаза, чтобы снять с себя наваждение.

- Нет, всё хорошо. Просто, вы очень на него похожи, — прошептала я и,

отвернувшись от него, вытерла лицо руками.

Повернувшись обратно, стараясь улыбаться, я взяла из его рук длинную ткань и

обмотала талию лже-Яна по памяти, затем на цепочку повесила кинжал и надела

перевязку через плечо, застегнув на ней медали.

Я отошла на шаг, глубоко вздохнув.

- Вам очень идёт, — нарушила я молчание, не поднимая глаз на него, а смотря на

переливающиеся камни на кинжале.

- Спасибо, но скажу, что эти штаны неудобные, — поделился мужчина, и я

улыбнулась.

- Вы можете взять его, — неожиданно для самой себя сказала я и подняла

голову.

- Лорель, почему вы решили мне отдать это? – и лже-Ян был удивлён.

- Потому что я решила простить его и отпустить. Я отдаю вам его выходной

наряд и кольца, потому что это ваша история, — быстро сказала я и, подойдя к

своей тумбочке, достала одну бархатную коробочку, а другую обтянутую кожей.

- Вот, это принадлежит вам, вы были правы, — прошептала я и протянула

последнее, что меня могло соединять с моим Яном.

- Лорель, — шокировано сказал мужчина.

- Берите, — заставляла я его, закусывая нижнюю губу, чтобы вновь не

расплакаться.

- Ну же, забирайте и уходите, пожалуйста, — промямлила я, зажмуривая глаза,

из которых капнули на пол крупные слёзы.

- Лорель, — прошептал он, и я ощутила его руки, обнимающие меня,

утешающие, но не снимающие этой боли.

- Не надо, я прошу вас, — проплакала я.

- Надо, Лорель, надо. Вы должны попрощаться с ним, — он ещё крепче обнял

меня, растирая мою спину. – Говорите, Лорель, я это он. И я слышу вас, и хочу

ответить, объяснить всё. Говорите.

Я набрала побольше воздуха и произнесла:

- Почему вы не взяли меня с собой? Почему решили за меня всё?

- Лорель, моё время было смутным и тяжёлым, у женщин не было права голоса,

не было никаких прав. Это стало бы для вас адом. Разве мог я отправить вас в

такое место. А решил я за вас, потому что вы сами принимаете порой очень

импульсивные решения, — ответил лже-Ян, но сейчас с акцентом.

- Но разве вы меня не любили?

- Любил, конечно, любил. Вы стали моим сокровищем, и я вас спрятал так

далеко, как смог.

- Я люблю вас, Ян. Но я должна отпустить вас, должна освободиться. Это так

сложно, больно и разрывает меня, — проплакала я на мужской груди.

- Вы молоды, Лорель. Я знаю каждое ваше чувство, потому что они живут и во

мне. Меня также разрывает внутри, когда я смотрю в ваши глаза полные печали,

а когда-то они светились и сверкали. И я хочу, чтобы это вернулось. Ваша

улыбка озаряла мой день. Моя прекрасная и искренняя, Лорель, не плачьте

более, я не стою ваших слёз. Пообещайте мне, что не будете оплакивать меня, а

вспоминать лишь с улыбкой.

Это были слова истинного Яна, который был в другом теле, и я издала

отчаянный стон. Горло уже саднило от слёз, а сердце застучало ровнее.

- Обещаю, — выдавила я из себя, прижимаясь к нему, отпуская его и освобождая

от своей любви.