- Мне надо выпить, — прошептал он.

- У тебя есть ручка и лист, попробуем понять, что написано, — произнесла я.

- В рюкзаке…

- Отлично, принеси, а я пока побуду тут, — предложила я.

- О, нет, одну я тебя не оставлю, Лори. Тут призрак и не один, я не хочу, чтобы с

тобой что-то случилось, — он упрямо сжал губы.

- Тогда пошли вместе, — я встала и ободряюще улыбнулась ему.

Мы быстро поднялись наверх и спустили наши рюкзаки к портрету, свет

продолжал гореть, и мы разложились на полу.

- А если перевернуть надпись, — предложила я очередной вариант после трёх

часов пыхтения над портретом и каракуль на листах. – Вот это отчётливо буква

«а», — указала я на подтверждение своих слов на надписи.

- Давай попробуем, — Джон встал, и мы, перевернув головы, вглядывались, пока

он переносил все на бумагу.

- Какой-то набор букв, — нахмурился он, когда мы сели на пол, рассматривая

чёрточки.

- А ты можешь сложить из них слова? – спросила я его.

- Мой чешский не настолько хорош, но я попробую, — вздохнув, сказал он и лёг

животом на ковёр и принялся что-то выводить на листе.

Я подошла к портрету, рассматривая его.

- Почему ты не нашла успокоение? – спросила я девушку. — Неужели тебя на

самом деле убил человек, который был твоим мужем. Жестоко, очень жестоко с

тобой он поступил. Нет, Джон, ты только представь если то, что рассказал Георг

правда. И это означает, что она просила помощи, чтобы освободиться. Ведь

получается, её убили насильственной смертью, и она не успокоилась. А второй,

кто не даёт ей просить помощи, наверно, её ублюдок-муженёк, который и после

смерти не отпускает её. Урод.

Я ходила около портрета и рассуждала, злясь на этого Яна, который так ужасно

поступил с девушкой.

- Лори, — позвал меня Джон и сел.

- Да, — нахмурилась я.

- Эм, я что-то собрал, но получилась неразбериха, — сказал он, и я посмотрела

на него.

- Говори.

- Первое слово – простить. Второе – это вспомогательное быть. Третье –

любить, — прочитал Джон и сдвинул брови.

- Простить, быть, любить, — повторила я.

- Простивший будет влюблён? – предположил Джон.

- Там точно глаголы? – спросила я.

- Не знаю, но получается так, я только догадываюсь, на что это может быть

похоже, — ответил Джон.

- Тогда давай попробуем существительные, — предложила я.

- Прощение быть любовь? – с сомнением произнёс парень.

- Прощение будет любовью, — искала я варианты.

- Вряд ли, там же клад должен быть, — цокнул Джон.

- Георг сказал, что это не разгадает тот, кто гонится за богатством, — повторила

я слова, сказанные мне вчера.

- Но и он же сказал, что там сокровища, — напомнил Джон.

- Нет, там что-то другое, — вздохнула я и села рядом. — А может быть

вспомогательный глагол другой?

- Тут примерно слово «být» — это быть. Но, возможно, «b» это «d», а «t» — «j»,

— Джон начал вновь что-то писать.

- И что получается? – спросила я, заглядывая в лист.

- Возможно, это «dej» — дать. Ведь тут может быть старый говор, который с

годами исчез, — медленно произнёс он.

- И что у нас сложилось: любить, дать, простить? – в моей голове был активный

штурм, и пока не единой ценной мысли.

- Как ты предложила можно попробовать существительные: прощение дано

любви, — Джон также думал.

- Прощение, данное любовью? — сказал Джон.