Перхта потащила меня через зал, где мы остановились у дверей, ведущий в

комнату пыток, и указала туда рукой. Это снизу раздавался этот смех, и свист,

перемешанный со звуком цепей.

- Это Ян? Он кого-то пытает? – прошептала я, и Перхта кивнула.

Она толкала меня туда, и я уже не противилась. Ян не просто так в камере

пыток, это он издевается над кем-то, и его смех настолько режет слух, что

тошнота поднимается к горлу. Мои шаги тонули в свистах и мрачном веселье за

дверью, сопровождаемые скрежетом металла, а внутри кроме отвращения к

моим мыслям, поднимался гнев. Да как этот Ян смеет просить помощи?!

Притворился бедным ягнёнком, а на самом деле Джон был прав. Он заслужил

все, что получил. И сейчас я ему всё выскажу и со спокойной душой свалю

отсюда!

Моя уверенность и злость, как только я ступила в ненавистную мне комнату,

сменилась ужасом и рвотными позывами.

Перед моими глазами предстала средневековая экзекуция, жестокая, и все

сопровождалось выкриками и смехом. От крепления на потолке спускалась

цепь, и она стальным обручем сцепила руки мужчины, который безмолвно висел

на ней. Его тело было по пояс обнажено, и всё было покрыто сине—красными

кровоподтёками, из некоторых даже сочилась кровь. Голова пленника была

опущена, и каждый удар его поворачивал, демонстрируя мне отвратительное

изрубцованное тело.

Снова прозвучал свист, отчего тело висевшего дрогнуло и с его губ сорвался

сиплый стон. Человек, который держал кнут, но он был необычный, а тонкая

металлическая нить с шипами, довольно рассмеялся. Он был одет в похожую

одежду, как и Ян вчера, но был тучен и лысоват, а другой мужчина, стоящий

рядом, был ухожен, и его белые волосы были собраны в недлинную косу.

- Прекратите, — прошептала я, каждой клеточкой тела ощущая удар, который

прошёлся по телу пленника.

Но на меня даже не обратили внимание. Они продолжали свою пытку, и самое

противное было, что им нравилось, что они делали.

- Хватит! — закричала я, сделав шаг к этому шоу.

Головы резко повернулись в мою сторону и замерли от удивления. Мужчина

моложе что-то начал говорить, но я не понимала.

- Вы монстры, — в ужасе прошептала я, а из глаз потекла слеза.

Теперь мужчины спорили, пока я пыталась взять себя в руки и не позволить

содержимому желудка выплеснуться на пол. Тут итак пахло ужасно: пот, кровь и

затхлый запах смешались в одно отвратительное месиво.

- Отпустите его, — продолжала я, сделав к ним ещё один шаг.

Голова пленника поднялась, и в обескровленном лице я узнала Яна. Значит, двое

других мужчин – барон и брат Перхты.

- Она простила его, простила, — закричала я, подбежав к Яну и встав между

двумя призраками, заслоняя его спиной.

- «Прощение даровано любимому». Она простила его, она не держит на него

зла, — повторила я слова на картине, а мужчины, переглянувшись, стали таять

на глазах.

Воздуха не хватало, хотя лёгкие полыхали от частоты дыхания. Сердце

обливалось кровью от увиденного и было скованно льдом сочувствия.

Я повернулась к Яну, когда призраки совсем исчезли.

- Я помогу, — прошептала я, пока он смотрел на меня, не узнавая.

Дрожащими руками я потянулась к замкам на его запястьях, которые были

закрыты. Мне нужен был ключ, но я не знала где его найти. Паника окатила

меня, и по спине прокатился пот от усердия. Я осмотрелась и на столике рядом

заметила связку, подбежав к ней, я вернулась к Яну, пробуя каждый ключ. Замок

щёлкнул и на меня повалилось тело, за которое я ухватилась и с грохотом мы

упали на пол. Было больно, дискомфорта добавлял рюкзак, висящий на спине,

но мне было не важно сейчас, как я чувствую себя, меня волновал тот, кого я

обнимала рука за спину.