Не то, чтобы Деймосу так уж было что терять. Он и так долго прожил свободным, и натворил за эту свободу такого, что и не расплатиться! Скорее вампира смущало то, что он ищет лекарство, а не покаяния.
Пусть все сколь угодно долго убеждают, что вина его невелика. Себя-то не обманешь! Перед глазами до сих пор стоят реки крови и горы трупов.
Но что будет, если он откажется от помощи? Менестрес опасается, что он может сойти с ума или уйти от мира. Интересно, что хуже? Но если он сойдет с ума, то может выпустить все то, что клокочет внутри, и может выйти даже хуже, чем тогда, с Димьеном. Этого Деймос никак не мог допустить!
* * *
Два дня Деймос не выходил из своих покоев и ни с кем не разговаривал, хотя и от пищи не отказывался. Менестрес велела всем домочадцам не докучать мужчине. А через два дня он пришел к ней сам. Непривычно тихий и задумчивый, а не замкнутый.
— Могу я поговорить с вами, госпожа?
— Да, конечно. Всегда. Присаживайся, прошу.
— Фаул не так давно сделал мне одно предложение.
— Знаю. Волнуясь, правильно ли поступил, он рассказал мне.
— Что ж, так даже легче.
— Тебя что-то смущает в нем или есть дополнительные вопросы?
— Наверное, оба варианта.
— Тогда начнем по порядку. То, что предложил Фаул, действительно может помочь справиться с твоей меланхолией. Не сразу, но со временем. К сожалению, я сама не могу прибегнуть к такому способу.
— Вы — королева, и не должны связываться с тем, кто вам не предназначен, — просто заметил Деймос.
— Спасибо за понимание. Ты очень проницателен.
На это мужчина лишь пожал плечами. В конце концов, он и сам долгое время правил. Тем временем Менестрес продолжила:
— Нет, я нисколько не принижаю твою значимость. У меня слишком много обязанностей, а чтобы ты смог обрести мир с самим собой, рядом нужен кто-то менее… занятой.
— А вы тоже можете так же, как Фаул?
— Поглощать эмоции? Да. Но у него это клановая способность, развиваемая тысячелетиями. Так что и результат будет выше при меньших затратах.
— Он просто заберет мои эмоции?
— Не совсем так. Скорее твои чувства от этих эмоций. Воспоминания прошлого утратят остроту и перестанут причинять боль.
— Так просто?
— Принцип не сложен, но процесс в твоем случае длительный. Ты ведь прожил больше тысячи лет.
— Понятно. Но я клялся в верности вам, госпожа.
— Неважно, Деймос. Это не предательство и никогда им не будет. Я ведь сама хотела, чтобы Фаул помог тебе.
— Хотели?
— Конечно! Ты — один из Детей Ночи, а, значит, я забочусь и о твоем благе тоже.
— Моем благе… — задумчиво повторил Деймос, а Менестрес, словно подслушав его мысли, продолжила:
— Не считай это рабством со сменой хозяина. Ваш союз, если ты на него согласишься, будет равноценен. Он не обязывает вас вечно находиться подле друг друга. Каждый может уйти, если почувствует необходимость в этом.
— Но кровная связь не исчезнет?
— Нет, это навсегда. И вы всегда будете ощущать друг друга гораздо лучше остальных. Вне зависимости от разделяющего вас расстояния.
— Хм… — Деймос всерьез задумался над этой идеей.
— Правда, это тоже не непреложно. Со временем вы сможете закрываться друг от друга.
— Со временем?
— Да. Учитывая ваш возраст, абсолютного единения, как бывает с птенцами, не выйдет. Вы оба весьма самодостаточны.
— Только получается, я-то в нем нуждаюсь. |