— Ну что там? — хрипло поинтересовался царь.

— Кинжал вошел ровно в центр грудины. Не могу понять, задето сердце или нет.

— Так вынь его к демонам!

— Станет хуже.

— А там оставить, думаешь, лучше? — хмыкнул Деймос. — Вытаскивай, пока я с ним не сросся.

— Может, тебе выпить дать, мой царь? Чтобы не так больно…

— Не поможет. Тащи уже, пока я сам не дернул!

Видимо, Илус хотел предложить еще что-то, но под тяжелым взглядом царя покорно взялся за рукоять кинжала и резко дернул. Деймос охнул, подавшись вслед за ним, потом, тяжело дыша, рухнул обратно на кровать.

Из раны сразу же пошла кровь. Отбросив кинжал, Илус схватился за бинт и, смочив его водой, прижал к ране. Деймос зашипел, как рассерженный кот, но не дернулся, лишь поинтересовался:

— Глубокая?

— По рукоять. Странно, что насквозь не прошло.

— Коротковат для этого. Сердце задело?

— А не чувствуешь?

— Нет, боли слишком много.

— Ну, судя по всему, если и задето, то вскользь. Оно бьется, вон, кровь из раны толчками вытекает.

— Ясно. Бинт в ране не оставь, потом вырезать придется.

— Нет, конечно нет. Я вот только сверху прижму повязкой.

— Давай, сам подержу.

— Удержишь?

— Конечно! И мне лучше знать, когда снимать. Процесс уже пошел.

— Ты потерял много крови, — покачал головой Илус, справившись с повязкой и теперь споласкивающий руки от крови. И, словно опомнившись, добавил: — Мой царь.

— Знаю. Восполню. Не впервой.

— Прислать кого-нибудь?

— Нет. Только лишних свидетелей тут не хватало.

— Но ты слаб…

— Не тебе судить. Мне нужно прямо сейчас встать? Это ерунда.

— Ничего себе ерунда! — фыркнул воин. — Вон, мальчишка тут без дела околачивается.

Фуар понял, что говорят о нем, и еще сильнее сжался в своем углу, но на него так никто и не посмотрел. Царь лишь грозно прикрикнул:

— Илус!

— Как пожелает мой царь.

И, подхватив таз с почти красной водой, вышел. Деймос на это никак не прореагировал, а Фуар задумался, как ему лучше поступить. Прекрасный шанс, чтобы уйти, но стоило сделать лишь шаг к двери, как царь велел:

— Останься!

Такому тону не отказывают. Словно и не ранен вовсе. Повинуясь, принц подошел ближе к кровати и сел на единственный стул. Деймос это никак не отметил.

Царь все еще лежал поперек кровати в разодранной и окровавленной рубашке и еле дышал. Фуар подметил, что его грудь почти не поднимается при дыхании. Но жив. На умирающего не похож. Да и повязку придерживает крепко.

Так Фуар просидел какое-то время. Напряжение уже начало покидать, когда Деймос резко сорвал повязку с груди. От столь быстрого движения принц едва не подпрыгнул. Но никакого комментария не последовало. Царь остатками повязки стирал с груди кровь. Фуар невольно глянул на рану и обомлел. Такое ощущение, что ей неделя, не меньше. Кровь остановилась, а плоть почти полностью зажила. Конечно, резкое движение могло открыть рану вновь, но такое стремительное заживление походило на чудо.

— Челюсть подбери, — фыркнул Деймос, медленно садясь на кровати.

Наверное, стоило промолчать, но вопрос у Фуара вырвался сам собой:

— Как такое возможно?

— А вот так.

Царь был не склонен пускаться в объяснения, да и выглядел странно.