— Большая Ложь! — Голос Отца Сергия резко потяжелел. — Ложь тех, кто стоит за церковью и над Верой, — он замолк, видя наши ошарашенные его словами лица. — Хоть я и обязан говорить людям то, что предписано свыше, не Богом, нет, — его лицо превратилось в каменную маску. — Вы когда-нибудь посещали действительно старые храмы? — Неожиданно спросил он, мы снова переглянулись, одновременно пожав плечами. — Все они были перестроены в конце восемнадцатого начала девятнадцатого века, — продолжил говорить он, видя появившийся интерес на наших лицах. — Я видел старые росписи, поверх которых намалевали новые образа, великолепные старые церковные предметы утвари портились новыми безрукими мастерами, дабы придать им иной смысловой вид, древние книги уничтожались или переписывались. Именно тогда по всему христианскому миру шло стремительное и бесповоротное насаждение культа распятого Христа. Одновременно у нас и у католиков, да и другие официально отколовшиеся церкви шли в ногу!

Признаться — от его откровений я впал в лёгкую прострацию, ибо они противоречили со всем, что я только знал из официальной истории.

— Э… — только и сумел вымолвить я.

— Коли вы того захотите — сможете сами во многом убедиться, — продолжил он свой рассказ. — Многие старые церкви ныне заброшены, их можно преспокойно изучать, находя в них всё больше несоответствий общепринятым догмам. Выполненные из драгоценных металлов старые церковные предметы ныне находятся в музеях и их тоже можно рассмотреть. Где поверх великолепной объёмной чеканки грубо нацарапали новые библейские сюжеты и накарябаны новые имена. Грубо выполненные распятья украсили тонко выполненные цветочные орнаменты и многое другое. Как тут не усомниться в самой Вере, когда окончательно потеряно доверие к церкви? — Тяжело выдохнул Отец Сергий.

Да уж, с такого ракурса нам раньше смотреть не доводилось. Не такое уж и далёкое прошлое оказалось покрыто мраком лжи.

— Так что же позволило вам сохранить Веру? — Поинтересовалась Лариса, немного отойдя от информационного шока.

— Душа! — Твёрдым голосом заявил священник.

— Душа?! — Одновременно переспросили мы.

— Именно Душа, — повторил он. — Пусть вы, как и многие другие, считаете её досужей выдумкой верующих и религиозных людей, но я точно знаю, что она есть у каждого развитого живого существа. А неразвитые или слаборазвитые существа имеют коллективные души. Душа — это квинтэссенция самой жизни, но смысл её существования иной, нежели смысл жизни, — слова, взгляд, ощущаемые эмоции прямо говорили нам о его твёрдой уверенности. — И забота о своей душе должна быть первой обязанностью каждого мыслящего существа, ибо она больше, чем его жизнь. Только подлинная Вера позволяет людям спасти свои души от растворения в безграничной пустоте мироздания! — Походу, сейчас я вообще потерялся, пытаясь осмыслить его слова.

— Вера во что? — У меня нашелся каверзный вопрос для него.

— А вот на этот вопрос вы сами должны найти ответ, — улыбнулся Отец Сергий. — Вот вы мне говорили о том, что здесь почитают богом Зону, — вернул он мне былую подколку. — И я вполне догадываюсь, почему. Словно примитивные дикие люди вы обожествляете неведомые силы природы, от которых напрямую зависит ваша жизнь. Но способна ли ваша Зона спасти ваши души, даровав подлинное бессмертие?

— Бессмертие… — я покатал слово на языке. — Взглянув шире, мы увидим, что и наш бренный мир далеко не бессмертен. Зато Зона вполне способна воскресить погибшего.