– Договорились, – он указал мне на дверь в броне. – Залезай, обживайся, ехать нам четыре часа.

С учётом расстояния, четыре часа на дорогу – это очень даже неплохой результат. Я осмотрелся в вагоне, увидев ещё несколько человек с оружием, вежливо поздоровался и полез в башенку. Ничего особенного, довольно удобно, кресло, выдранное из дорогого автомобиля, вся конструкция вращается, а башня обеспечивает круговой обзор. Вот только при вращении сидения купол остаётся на месте, это такой броневой колпак диаметром почти в метр, который закреплён на крыше с помощью нескольких железных уголков, стоявших вертикально. А внутри этого сооружения нахожусь я в поворотном кресле. Между колпаком и крышей поезда остаётся пространство в пятнадцать сантиметров, в которое я и должен буду вести круговой обстрел. Правда, тут больше бы подошёл короткоствольный автомат, мне с моим бревном будет неудобно, придётся опускать винтовку вниз, потом поворачиваться и вытягивать её обратно. Ну, это всё не так страшно, как нибудь разберусь, да и вообще, может быть, без приключений доедем.

Несколько смущала защита. Колпак выглядел мощным, толщина брони была сантиметров пятнадцать. От обычного оружия это неплохая защита, а если ударят из чего то тяжёлого? Не говоря уже о том, что открытая часть позволяет обстреливать меня с любого направления.

Паровоз снова взвыл гудком, поезд тронулся, а я предался раздумьям. Как ни странно, в данной ситуации очень не хотелось подвести этих людей. Они ведь мне помогли, подвезут практически бесплатно, а если бой случится, так моя помощь не стоит затраченных усилий. Что я могу? Допустим, метров с семидесяти могу попасть в условную мишень. Это неплохо, но, боюсь, мои потуги ни к чему не приведут, поскольку одной пулей серьёзного врага не убить, а на второй выстрел не будет времени, поскольку скорострельность моего карамультука оставляет желать лучшего.

Что я ещё могу? Скрытность? Да, кстати, Папуас говорил, что при двадцати очках можно быть незаметным на ста метрах. А меня почему все видят? Немного покопавшись в себе, я обнаружил условную кнопку переключения, оказывается, после двадцати очков можно выбирать режим скрытности. То есть, меня будут видеть, если я сам того захочу.

Но включать скрытность я пока не стал, потом, в каком нибудь опасном месте. Правда, дистанция, на которой я становлюсь невидимым, превышает дальность уверенного поражения цели. Непорядок, надо стрельбу поднимать.

– Всем приготовиться, – скомандовал Ван Вейк, проходя по вагону, – скоро будет опасный участок, солдат сегодня быть не должно, а вот твари могут напасть.

– А они что, и на поезда нападают? – спросил я настороженно.

– Бывает, чаще всего безрезультатно, но временами могут что то повредить. Иногда даже стрелков утаскивают, поэтому стараемся на открытые позиции никого не садить. Ты там, если увидишь, что чудище на крышу залезло, лучше вниз спрыгивай, это будет не трусость, а здравый смысл.

– Понял, – кивнул я, но продолжил следить за окрестностями.

Через три часа с небольшим начало светлеть, я уже подумал, что скоро остановка, но вместо того, чтобы замедлиться, поезд добавил хода.

– Ящеры прямо по курсу, – крикнул кто то снизу. – Вроде, даже саламандры есть.

– Мне это ни о чём не сказало, кроме как о том, что впереди ожидается большой замес. Ящерицы меня не напугали, что такое живая плоть против пулемёта. Только слова о саламандрах заставили насторожиться. Я про таких не слышал, но если обратиться к мифологии, саламандра – это огненный дух. Думаю, скоро станет жарко.

Ящеры появились внезапно, скорее всего, хотели броситься наперерез, но внезапно разогнавшийся поезд испортил им конфигурацию, теперь они бежали параллельным курсом. Чем то эти твари напоминали каменного варана, подстреленного мной в горах, только были гораздо крупнее и имели зелёный окрас шкуры.