– Он уехал. В Меллению. Его призвал к себе Сирх, – девушка запнулась и быстро поправила себя: – Преподобный Сирх.

– А не скажешь ли ты мне?.. – начал было Граис, но, не дослушав его, девушка быстро скрылась за дверью и осторожно прикрыла ее за собой.

Граис пожал плечами и направился в ближайший переулок.

Боясь заплутать среди узких улочек, он вышел к городской стене и, используя ее как ориентир, направился на другой конец города.

Теперь он мог воочию убедиться, что, насмехаясь над запертыми городскими воротами, Килос был абсолютно прав. Чем дальше отходил он от ворот, тем ниже становилась городская стена. А спустя какое-то время она и вовсе сошла на нет. На месте, где она должна была находиться, возвышались только штабели каменных блоков, предназначавшихся для ее возведения.

Здесь границу города определяли плотно прижавшиеся один к другому кособокие домишки небогатых ремесленников. Мелкий товар повседневного спроса, который они изготовляли, был слишком дешев для того, чтобы нести его на рыночную площадь. Место на рынке стоило дороже, чем мог заработать ремесленник за целый день, торгуя своим товаром. Поэтому и выставлялся он на продажу прямо здесь же, разложенный на скамьях и столиках, вынесенных на улицу.

Однако покупали товар у ремесленников отнюдь не бедняки. Богатые йериты в искусно расшитых платках и с перстнями на пальцах толпились возле столиков, торгуясь с женами и дочерьми ремесленников из-за каждого дуза. Их сопровождали слуги, присматривающие за низкорослыми чеклаками, которые, понуро опустив головы к земле, уныло наблюдали за тем, как товары со столов торговцев постепенно перекочевывают в их чересседельные сумки.

– Спиногрызы!.. – сквозь зубы процедил оказавшийся рядом с Граисом йерит, мужчина лет сорока пяти, по виду такой же ремесленник, как все, проживающие в этом районе.

Заметив заинтересованный взгляд Граиса, который тот искоса бросил на него, мужчина оскалил большие желтые зубы:

– Что, приятель, у вас на севере такого еще нет?

– А что, собственно, здесь происходит? – спросил его Граис. И на всякий случай добавил: – Я в городе недавно…

– Владельцы рыночных мест за бесценок скупают нашу работу, – ответил ремесленник. – Завтра она уже появится на их прилавках по цене, раза в три превышающей ту, которую они заплатили здесь. Подожди, – многообещающе взмахнул он черной курчавой бородой. – Скоро и у вас на севере введут такие же порядки. Только не забудьте после этого вознести хвалу преподобному Сирху!

– Сирху? – удивленно поднял бровь Граис. – При чем здесь Сирх?

– Говорят, что новый наместник хотел, по примеру Кахима, ввести свободную продажу рыночных мест по равной для всех цене. Заплати налог – и торгуй, чем пожелаешь, – ответил ремесленник. – Однако преподобный Сирх сумел убедить его в том, что лучше иметь дело только с крупными торговцами. Иначе, по его словам, рыночная площадь может превратиться в место постоянного сборища всякого отребья, способного на бунт. Вот теперь, благодаря заботе преподобного Сирха, купцы и дерут с нас три шкуры.

– А для Сирха-то в этом какой интерес?

– Наш заботливый пастырь своего не упустит, – усмехнулся ремесленник. – Наверняка содрал с купцов за свои хлопоты хорошую мзду. Это ж он только нам рассказывает, что тот, кто не накопит себе богатства здесь, обретет его там, – широким пальцем с обломанным ногтем ремесленник указал на раскаленное полуденным солнцем небо. – Сам же себе и в земных благах не отказывает.

– Но, если Сирх проповедует учение Граиса из Сиптима… – начал было ксенос.