Осторожно сглотнув. Мередит отложила хлеб.

— Простите, я знаю, что подобная беседа неуместна за завтраком, но… В общем, я убил того француза, вынес Брентли с поля боя и попытался уложить поудобнее. Он сумел вынуть эту монету из кармана.

«Ты должен сыграть со мной на нее, — сказал он. — Таковы правила. Угадай, голова или хвост?»

Едва выговорив это, он умер. Монета выкатилась из его руки, но она была залита кровью, и было трудно разобрать, что на ней изображено. Но оказалось, что выиграл я — так уж складывается моя жизнь. Все равно что получил монету с надписью «жизнь» на одной стороне и «смерть» — на другой. И сколько бы раз я ни подкидывал ее, она всегда падает аверсом.

Рис потянулся к другой монете.

— А эта принадлежала Лео Чатуику, маркизу Харклиффу. Основателю «Стад-клуба». Еще один хороший человек. У него было все — молодость, богатство, красота. И все им восхищались. Жестоко убит почти два месяца назад. Оказался не на том конце Уайтчепела. Избит и ограблен бандитами. По крайней мере этому многие верят. Убийц так и не нашли.

— Как ужасно! — воскликнула Мередит. — Он был вашим близким другом?

— Нет. Я усвоил урок. Не заводил больше близких друзей.

Эти слова наполнили ее тоской и озадачили. Он готов жениться, но не заводит друзей? Почему же он хочет на ней жениться? Вероятно, причина кроется не столько в ней, сколько в этих странных монетах.

Огромной, изборожденной шрамами рукой он взял вареное яйцо и поколотил по нему ложкой, так что скорлупа пошла мелкими трещинками. Эти его точные осторожные движения заворожили ее, она не могла отвести глаз от его рук.

— Я бесплодна, — выпалила Мередит. — Скорее всего. Была замужем четыре года и ни разу не забеременела.

Рис нахмурился, но продолжал счищать скорлупу с яйца.

— Мэддокс был стар. Может, поэтому… — сказал он наконец.

— У меня был не только он. — Она понизила голос. — После его смерти у меня были любовники.

Его лицо словно окаменело.

— Вот как?..

Господи, что он теперь о ней подумает. Мередит вскинула подбородок, отказываясь стыдиться, и тихо произнесла:

— Мне удалось заставить вас передумать.

Рис покачал головой:

— О, я не об этом подумал. Мне жаль, что вы были так одиноки. Я негодяй, потому что так долго оставался в чужих краях. А то, что вы бесплодная, не играет роли. Я не хочу детей. И даю слово, что не буду торопить вас… с осуществлением.

— Осуществлением — чего? — Мередит нервно теребила скатерть. — Впрочем, ясно. И это — главный довод в пользу того, чтобы принять ваше предложение.

— Правда? — спросил он с удивлением.

— Да, правда.

— Значит, вчера, когда вы разрешили вас поцеловать… Это было не просто великодушие?

Покраснев до корней волос, она пододвинула ему солонку.