— Черт, а я-то надеялся, что благодарность потянет на ночь в постели. Но и от выпивки не откажусь. В следующий раз притащу нитку изумрудов.

— Вряд ли подобные вещи часто вымывает прибоем. — Мередит усмехнулась и поставила перед Гидеоном кружку с элем.

Он хитро улыбнулся:

— Нужно знать, где искать.

Гидеон одним глотком осушил половину кружки. Когда же опустил ее, выражение его лица изменилось и он спросил:

— Что Эшуорт делает в Девоншире?

— Откуда мне знать?

Он пристально посмотрел на нее, как бы давая понять, что ни на секунду не поверил в ее неведение.

Мередит пожала плечами.

— Но ведь он унаследовал эти земли, не так ли? И естественно, решил взглянуть на свое наследство. — Старательно изображая безразличие, она добавила: — Возможно, хочет выполнять обязанности лорда Эшуорта.

Гидеон кашлянул.

— К чему ему это? С таким же успехом я мог бы выполнять обязанности старого викария.

Он деланно ухмыльнулся, но в глазах промелькнула обида. Гидеон Майлз осиротел в детстве, когда его родители умерли от лихорадки. Викарий взял малышка к себе, приютил и много лет обучал. Но когда деньги перестали поступать, священник покинул деревню и бросил Гидеона, предоставив ему самому о себе заботиться.

— А разве ты не хотел бы стать викарием? — спросила Мередит.

Он рассмеялся.

— Но я серьезно, — запротестовала она. — Думаю, ты стал бы лучшим священником, чем думаешь. Хотя ты стараешься выглядеть лихим парнем, сердце у тебя доброе. — Она коснулась пальцем фарфорового ягненка, примостившегося у ног хозяйки. — И острый ум к тому же. Ты слишком умен для жалкого занятия контрабандой.

Гидеон отвел глаза, но ей показалось, что шея его покраснела.

— В этих местах выбор довольно ограничен, верно?

Он пожал плечами:

— Мне эта жизнь вполне подходит. Но в последнее время я почти привык к целомудрию.

Мередит сделала вид, что не заметила выразительного взгляда. Она сказала Рису правду: Гидеон был ее деловым партнером и другом, не более. Да, он мужчина интересный, наделенный природным обаянием. И конечно же, охотно откликнулся бы, пригласи она его в свою постель. Но он слишком ей нравился, чтобы все испортить ради ночи-другой наслаждений. Вот почему все любовники, с которыми она спала после смерти Мэддокса, были недолгими постояльцами гостиницы. Никакого риска влюбиться.

Оглядываясь назад… Может, именно потому ее всегда так влекло к Рису. Он всегда был в движении — бегал, скакал на коне, дрался, сражался на континенте. Человек, никогда не сидевший на одной месте.

Но теперь он вернулся, поклявшись сделать именно это. То есть оставаться на одном месте.

— Он сказал, что хочет восстановить Нетермур-Холл, — вырвалось у нее.

Гидеон с проклятием ударил кружкой о стойку.

— Какого дьявола?! Зачем ему это понадобилось?! Здесь только бесплодные, ничего не стоящие пустоши!

— Да, я знаю, но Рис сказал…

Она поспешно прикусила язык, но было уже поздно.

Глаза Гидеона сверкнули.

— О, уже Рис? Вот как? Настолько успели сблизиться?

— Нет, не настолько. Впрочем, это не твое дело.

— Вот уж нет. Это именно мое дело! — Гидеон понизил голос. — Да-да, мое дело. Я не могу допустить его присутствия здесь. И ты, Мередит, не можешь. Эшуорт уже выбил меня из графика. Если он останется здесь, моей торговле конец. А если моей торговле придет конец, то ты не будешь получать дешевые товары для гостиницы. Если же гостиница пострадает, пострадает вся деревня. Этот человек навлечет на нас одни беды.