Теперь ее взгляд остановился на мне с расчетливой интенсивностью.

– Ты воспользовалась своими волосами и шляпой, чтобы скрыть шрам, – сказала она, наконец.

– Привычка. А теперь, давай посмотрим на твой самый худший грех.

Если повезет, это приведет нас к тем, кто с ней работал. Я подошла к ней, и она отшатнулась настолько, насколько позволяли путы.

– Не прикасайся ко мне.

Я не ответила, но все же схватила ее за руку своей правой рукой. Лишь слабый электрический ток скользнул в нее. Я потратила большую его часть на упырей, которых она послала убить меня. Затем подземелье исчезло, образовалась комната, которая не слишком сильно выделялась, поскольку состояла лишь из каменных стен. Казалось, она была мне знакома, но то, что я испытала в следующий миг, заставило меня забыть об этом. Когда вся эта обстановка исчезла, и я мысленно вернулась к каменному монолиту, я отдернула от нее руку.

– Ты больная сучка, – выдохнула я.

– Что? – мгновенно вопросил Влад.

Я с отвращением уставилась на Синтиану.

– Ей понадобилось огнеупорное заклинание, но у нее было недостаточно сил, чтобы использовать настолько темный вид магии. Но она все-таки это сделала.

И эта магия требовала самой высокой цены: жизненной силы новорожденного. Из-за своих способностей я видела много ужасных вещей, но никогда еще не видела ничего, такого же жестокого, как это.

– Огнеупорное заклинание? – повторил Влад. – Ты думала, что это единственная защита, которая нужна против меня?

Она ничего на это не ответила.

Затем Влад вздохнул.

– Я знаю тебя, Синтиана. Ты никогда не стала бы нападать на меня, не имея защитника, так скажи мне, кто он. Откажешься, и я все равно узнаю, после того, как ты испытаешь такую агонию, которую даже не можешь себе представить.

Она отвела взгляд.

– У меня нет защитника.

Он рассмеялся страшным и совсем невеселым смехом.

– Есть, хоть ты его и предала, потому что он хотел получить Лейлу живой.

Почему Влад так думает? Каждое сообщение, которое Синтианой присылала Шрапнелю после взрыва, содержало требование меня убить. Затем я вспомнила, что сказал Ганнибал после того, как похитил меня. Живой ты стоишь в три раза больше. Синтиана хотела видеть меня только мертвой, так что Влад прав. Кто-то еще дергал ее за ниточки, по крайней мере, большую часть времени.

Она взглянула на меня. Я ожидала найти в ее взгляде чистую ненависть, но не страх. После угрозы Влада, почему она боялась именно меня? Я уже сделала все, что могла, хотя выяснение ее страшного греха открыло лишь бесполезную и отвратительную о ней информацию…

– Подожди, Влад, – сказала я, вспоминая о том нытье у камня в моей памяти. – Шрапнель рассказал тебе все, что знал о моих способностях, – проговорила я медленно, мысль все еще формировалась в моем мозгу, – но ведь ты знаешь больше, не так ли? Как, например, то, что у меня есть способность чувствовать сущности других людей, оставленные ими на чужой коже.

Ее глаза расширились, а ее запах сменился каким-то сладковатым ароматом. Я знала, что это такое. Я осязала его везде в этой темнице. Это был запах страха. Влад тоже его уловил. Выражение его лица изменилось, черты из холодных превратились в точеный гранит, подобный скульптуре.

– Кто он?

Этим двум мягким словам удалось включить в себя все угрозы, выкрикиваемые на протяжении тысячелетий.

Я уставилась на Синтиану, ощущая шипы ненависти и страха в ее взгляде, когда я начала приближаться.

– Знаешь, что я подслушала, когда в первый раз связалась с тобой? Шрапнель сказал, что она нужна ему живой, а ты ответила, что для вас она менее опасна мертвой. – Я издала короткий смешок. – Тогда я подумала, что под «ему» подразумевался Влад, но на самом деле это говорилось о твоем новом защитнике, не так ли? Он был заинтересован во мне, а у тебя были связи внутри.