Но я хотела управлять этой историей. Папа или Сэм не должны на нее влиять. Даже Марко. Я хотела рассказать миру правду, но было ужасно даже это представлять: раскрыть свои чувства для всего мира. Такое было уже не раз, когда мне лучше жить чьей-то жизнью, а не своей. Но я шла по этой длинной дороге, как и Лютер много лет назад.
Дорога изгибалась, и показался красивый двухэтажный дом, гордо возвышавшийся вдали. Широкое крыльцо обвивало желтое здание, и я даже ожидала встретить Эллен Мейер, которая чинила стиральную машину на заднем дворе.
Сердце колотилось в груди, я приближалась к дому, под ногами хрустел гравий. Ноябрьский вечер был холодным – наверное, четыре градуса – и солнце почти скрылось за деревьями, раскрашивая небо васильково-синим. Я едва могла различить два черных кресла-качалки повернутых к саду. Роберта и Лютер сидели там вместе, просто раскачиваясь и подшучивая друг над другом?
Когда я подошла, маленькая собака выбежала на крыльцо. Она сначала предупреждающе гавкнула, а потом уже радостно, видимо, не считая меня угрозой. Я бросила сумку и, опустившись на колени, протянула руку, чтобы узнать, подойдет ли она ближе.
Дверь открылась со скрипом, а потом закрылась со стуком.
— Рик! – позвал низкий голос, я вскинула голову и увидела Сэма, спускавшегося с крыльца. Я выпрямилась и поправила шапку на лбу. Сэм застыл на месте.
Он был в поношенных джинсах и старых коричневых ботинках. Рукава синей фланелевой рубашки закатаны до локтей, а на голове темная шапка. Я не могла им налюбоваться.
— Тейт? – спросил он, щурясь, словно я могла ему привидеться.
Я не знала, как было бы правильней, но первое, что вылетело изо рта, было:
— Твою собаку зовут Рик? – Вряд ли лучший выбор слов.
Сэм склонил голову и почесал подбородок.
— Да. Рик Декард, — он ничего не добавил и смотрел так, словно не знал, что со мной делать.
— Из «Бегущего по лезвию»? Классно.
Сэм без предупреждения сорвался с места и сжал меня в объятиях. Он дрожал, крепко стискивал руками мою талию, уткнувшись лицом в мою шею.
— Боже, ты приехала.
Я вдохнула его запах, мои руки сами обняли его шею.
— Привет.
Сэм покружил меня, а потом прижался губами к моей шее и опустил. Но не попятился. Мне пришлось задрать голову, чтобы на него посмотреть.
Мы секунд десять неотрывно просто вбирали все, что было перед глазами.
— Я вернулась с обеда с папой, — сказала я, наконец, — а ты уже уехал с фермы.
— Гвен поспешила меня увезти.
Я пожала плечами.
— И все же было неприятно. Словно ты снова меня бросил.
Сэм скривился, склонился и прижался ртом к моему на две идеальные секунды.
— Мне это не нравится.
— И мне тоже.
— Я надеялся, что они скажут тебе, как я за тебя переживал. И что отправили меня домой специально подальше от этого безумия, чтобы не стало хуже.
— Когда мы вернулись, на ферме почти никого не осталось. Я не знала, переживал ты или нет.
— Понимаю, — Он смотрел на меня спокойно. — Как просто я пропал в прошлый раз. Никто не знал, что я имел к этому отношение. Весь удар пришелся на тебя. В этот раз мое имя оказалось в грязи, и я должен был разбираться с этим сам, — он опустил взгляд, отбросил ногой ветку. – Я был готов поговорить, если бы ты позвонила. Но я понял бы, если бы ты не захотела, — Сэм посмотрел на меня и улыбнулся. – А потом у меня пропало терпение, но ты так и не перезвонила.
— Ты слишком долго ждал, — ответила я. Правду всегда легко озвучивать только рядом с Сэмом. – И я не могла перестать об этом думать.
Сэм засмеялся и потер губы.
— Сколько шума мы натворили. |