Потом ему приснился другой сон. Спальня в его квартире на Арбате. Он медленно поворачивает голову и в лунном сиянии видит профиль прекрасной Марты. Лицо девушки залито слезами, но она улыбается во сне. Раф смотрит в окно. Ветер, ветер струится в комнату и колышет тяжелый занавес. Лунный свет вливается в комнату и наполняет ее покоем.

Раф громко всхлипывает. И зажимает рот ладонью.

Он понимает, что спит, но в то же время осознает, что умирает.

Спустя мгновение он чувствует, как некая неведомая сила, жестокая и благодатная, неотвратимо входит в его сердце.

Раф, горестно кивая головой, покорно подчиняется этой силе, и новое знание, которым он жаждет с кем-нибудь поделиться, знание жизни и смерти, овладевает его душой.

"Как быстро… всё… — успевает подумать Раф, прежде чем проснуться, — как быстро всё пролетело…"

В это мгновение голова Рафа превращается в стопудовый колокол, в который бьёт страшный, не знающий пощады, чугунный Язык.

Ошеломленный грохотом, Раф просыпается и некоторое время лежит, переваривая испытанное во сне. Потом медленно поворачивает голову.

В лунном сиянии он находит профиль прекрасной Марты. Девушка улыбается во сне.

Раф слышит, как вместе с порывами воздуха в спальню пробиваются звуки огромного города, в котором неистовствует ночная жизнь. О, прекрасный город, не знающий сна, о, город, воздвигнутый на крови и любви!

Сердце Рафа замирает от счастья.

Пока он жив, он часть этого бушующего, непредсказуемого, прекрасного и ужасного мира.

Пока он жив, он причастен ко всему, что происходит в мире каждое мгновение.

…Раф бросил взгляд за окно. Увидел прозрачную нежную луну и светлеющий небосвод.

На его глазах происходило каждодневное таинство: умирал вчерашний день, и рождался новый. День, длиною в жизнь.

Раф усмехнулся. Он попытался найти смысл в том, что происходило вокруг него. Смысл он без труда уловил и страстно захотел оповестить об этом всех, кто не спит в эту чудесную ночь, но облечь в слова свое понимание не смог.

И тогда он закричал.

Хриплый крик, похожий на орлиный клекот, вырвался из его глотки и скоро затих, утонув в шуме, гаме, визге, скрежете и стонах громадного города.