— Трудновато приглашать лорда и леди Ралстон, не распространив приглашения на мисс Фиори, — заметила одна из собеседниц.

Последовало презрительное фырканье.

— Нельзя сказать, что они намного лучше… При таком-то скандальном прошлом маркиза. А супруга у него совершенно неинтересная. До сих пор удивляюсь, что он женился на ней.

— Ах, никогда не сомневалась: одна паршивая овца может изрядно подпортить кровь хорошему английскому роду. Совершенно ясно, что мать… оставила свой след.

Последние слова прозвучали как противное пронзительное кудахтанье, и в душе Джулианы начал закипать гнев. Одно дело, когда эти злобные гарпии оскорбляют ее, и совсем другое — когда они говорят гадости о ее родных.

— Не понимаю, почему Ралстон просто не назначил сестре содержание и не отправил обратно в Италию.

Джулиана и сама этого не понимала. Она ожидала, что это может случиться в любое время. Ожидала с тех пор, как появилась незваная на пороге Ралстон-Хауса. Но брат ни разу даже не заговорил об этом. Правда, ей все еще трудно было поверить, что он не хотел, чтобы она уехала.

— Не слушай их, — прошептала Марианна. — Они просто гадкие сплетницы, у которых одна в жизни радость — обливать грязью других.

— Все, что ей потребуется, — это оказаться застигнутой за чем-то неприличным. И тогда ее навсегда изгонят из общества.

— Вряд ли придется долго ждать. Всем известно, что итальянцы ужасно безнравственны.

С Джулианы было достаточно. Она быстро прошла мимо Марианны и вошла в дамский салон, где женское трио припудривало носы и поправляло прически перед большим зеркалом у одной из стен. Одарив дам широкой улыбкой, она получила извращенное удовольствие от того, как те оцепенели, ошеломленные ее внезапным появлением.

Одна из сплетниц, очень красивая и ужасно злая леди Спарроу, вышла замуж за виконта, богатого, как Крез, и вдвое старше ее, вышла за три месяца до того, как он умер, оставив в ее распоряжение огромное состояние. С виконтессой была и леди Дэвис, которой явно показалось мало ее легендарной оранжевой феерии, поскольку она была в ужасном платье, делавшем ее жутко похожей на огромную круглую тыкву. Третьей же оказалась девушка, которую Джулиана не знала. Это была миниатюрная блондинка с круглым лицом и большими, широко распахнутыми глазами. Джулиана невольно подивилась: как малышка оказалась с этими гарпиями? Ведь они ее либо убьют, либо превратят в такую же гарпию. Впрочем, ей не было до этого дела.

— Так вот, дамы… — сказала она непринужденно. — Иные, поумнее вас, убедились бы, что они одни, прежде чем затевать подобный разговор.

Леди Дэвис открыла и закрыла рот, сделавшись ужасно похожей на рыбу. Девушка с невзрачным лицом вспыхнула, стиснув перед собой руки. А вот леди Спарроу, тотчас овладев собой, заявила:

— Возможно, мы прекрасно знали о вашем присутствии. — Она презрительно усмехнулась. — Просто не боялись вас оскорбить, вот и все.

В этот момент Марианна выплыла из передней, и послышалось коллективное «ах!» — до сплетниц дошло, что здесь еще и герцогиня Ривингтон.

— Что ж, очень жаль, — сказала она надменным тоном, вполне соответствующим ее титулу. — Поскольку и я считаю себя крайне оскорбленной.

Также гордо и надменно Марианна выплыла из комнаты, а Джулиана мысленно улыбнулась безупречной игре подруги. Затем перевела взгляд на группу женщин и медленно приблизилась к ним, получая удовольствие от их замешательства.

— Не тревожьтесь, дамы, — сказала она. — В отличие от моей подруги я не оскорблена. — Она помолчала и, убедившись, что полностью овладела вниманием женщин, добавила: — Однако вы бросили мне вызов, и я принимаю его с величайшим удовольствием.