– У нас было много смешных случаев. Вот, например…

– Но Марго! А где же предложение?

– Да! Да! Мы доберемся до него, я вам обещаю! – Она не смогла удержаться и тут же, как Билли, начала хохотать, уткнувшись лбом в салфетку около тарелки. На них смотрели, как на сумасшедших.

– Что случилось?

– На ней вчера лица не было, а сегодня смеется.

– Это странно.

– И ничего странного! Многие невесты то плачут, то смеются! Вот я, например, когда второй раз выходила замуж, это было в тысяча девятьсот…

– Не надо! Мы слушаем Марго!

– Извините… Мне что-то как-то нехорошо. Пойду на кухню проветрюсь! – И, не дожидаясь ответных реплик, опрокинув стул, она выбежала из-за стола в направлении кухни. К постеру.

Отсмеявшись еще несколько минут, Марго почувствовала, как к горлу подкатили слезы.

Господи, до чего же она сама себя довела! Почему нельзя просто любить Ричарда и быть рядом с ним? Зачем придумывать и усложнять жизнь кучей условностей и компромиссов? «Марго, я не бросаю слов на ветер. Ты – одна у меня», вспомнила она слова, за которые готова была еще позавчера отдать душу дьяволу. А теперь… Можно ли ему верить? Можно ли верить себе?

Люди так редко бывают откровенны сами с собой. Они все время закрывают глаза на свои подлинные желания, идут на компромисс с совестью, на самообман… Люди не понимают, как важно наслаждаться жизнью, не ценят каждый прожитый миг. Эта истина открывается немногим, и чаще – после очень крупных потрясений или несчастий: жизнь нельзя использовать, как средство достижения целей, она прекрасна сама по себе. Она уже и есть – та цель, за которой все гоняются, губят замечательные дни… Дни, в которых через край плещется много-много радости, и стоит только протянуть руку – счастье станет твоим. И не надо за него бороться, не надо его нигде искать, оно всегда есть рядом, нужно просто вовремя почувствовать его и с благодарностью принять.

Марго стояла перед постером, как перед ликом Девы Марии в католической церкви, куда они в детстве ходили с мамой, трепетно замерев перед своим открытием, и, словно увидев другой смысл в этой обыкновенной фотографии, плакала, не чувствуя слез.

Она попыталась представить себя с Миком, но это не получалось. Однажды он сказал ей, в очередной раз перебрав вина: «Марго, я не вижу нашу жизнь дальше понедельника!». Теперь у нее тоже не шло дальше понедельника… А с Ричардом ей вообще ничего не виделось. Это было похоже на чистый лист, на котором ничего не нарисовано и не написано. На чистый лист, который только предстоит заполнить красивой историей, на свой вкус. А может быть… А может быть, это похоже на чистый, только что выпавший снег?

– Не плачь! – сказал Билли. – Лучше езжай к нему.

Она резко обернулась, даже не пытаясь скрыть заплаканное лицо:

– К нему?

– Ты же извелась вся.

– К нему?

– А что? Ты собираешься тут размазывать сопли, пока он сам за тобой не приедет?

– Но как…

– Понятное дело, почему тебе так тошно рассказывать про этого Мика.

– Это тебя не касается.

– Брось, красавица, ты же места себе не находишь. Ты как тигр в клетке ходишь из угла в угол, и глаза у тебя безумные. Ты говоришь одно, а думаешь о другом!

– Все совсем не так, – пролепетала она.

– Ты тут, – Билли подошел к ней вплотную и понизил голос, – веселишь этих куриц, а за несколько сотен километров тебя ждет любимый мужчина…

– Перестань говорить о моих родственниках в таком тоне!

– Твои родственники даже не поняли, что тебе хуже некуда.