— Вот дерьмо! Этого не может быть.

Олли развернулся на месте и бросился к «кадиллаку». Но когда он распахнул дверцу и заглянул внутрь, Беллы там не было. Должно быть, она устала ждать и отправилась на поиски своего папаши. Сначала она наверняка постучала в дверь особняка, но ей никто не открыл. Олли стало плохо, когда он представил себе беззащитную малышку, стоящую на ступеньках, умоляя впустить ее и слыша в ответ безжалостный отказ. Куда она могла направиться потом? Может, попыталась пешком дойти до дома Линдсей? Если так, то теперь, заблудившись, она может бродить по улицам. Олли почувствовал, как его охватывает паника, но тут он вспомнил, что район этот вполне приличный, даже респектабельный, и движения в этот час практически нет. И кстати, как далеко может уйти шестилетняя девочка?

Выпрямившись, он развернулся и нос к носу столкнулся с Иеремией, который закричал:

— Эй, это моя машина, приятель! Какого черта ты здесь делаешь? Разве я знаю тебя?

Олли схватил его за грудки, так что из обеих его кулаков торчала скомканная синяя ткань, как цветы, извлеченные из шляпы фокусника.

— Чувак, ты что, не понимаешь? Твой ребенок пропал.

— Проклятье! — Иеремия наконец-то осознал, что случилось, и в ужасе уставился на Олли. Он походил на загнанного в угол кролика, все тело его подергивалось, а глаза вылезали из орбит. Похоже, понимание серьезности ситуации пробилось сквозь наркотический туман, окутавший его мозги, потому что он вдруг связно произнес дрожащим от страха голосом: — Но ведь мы найдем ее, верно? Она должна быть где-то здесь. — Он метнул на Олли нервный взгляд. — Ты ведь не собираешься вызывать полицию, а?

— Об этом подумаем потом. Пошли. — Олли отпустил его и быстро зашагал к своему «виллису».

Пожалуй, Иеремии стоило бы взять свою машину, чтобы они могли расширить район поисков, но сейчас это было бы не самым мудрым решением. Кроме того, так Олли мог приглядывать за Иеремией, чтобы тот не удрал, пока сюда не прибудет полиция. Он собирался вызвать ее после того, как они наскоро обшарят окрестности. Но Белла не могла уйти далеко, убеждал он себя.

* * *

Керри-Энн снилось, что она спит наяву. Невероятно, но она умудрилась задремать, сидя в кресле у окна, и когда ее разбудил рев мотора машины, карабкающейся к ним вверх по дороге, она решила, что это ей снится. Но потом глаза ее распахнулись, и она резко выпрямилась. На мгновение она потеряла ориентацию, как в прежние времена, после ночных загулов, когда она просыпалась в незнакомом месте, не зная, как попала туда. Но минутную растерянность быстро сменила страшная реальность. Ее дочь пропала. Вот почему она сидела у окна, не раздеваясь, и сжимала в руке телефонную трубку.

Керри-Энн с трудом поднялась на ноги, морщась от острой боли в затекших мышцах. Ее сестра тоже заснула, а из кухни до нее донесся звук льющейся воды — наверняка это мисс Хони заваривала очередную порцию кофе. Рев мотора машины, громыхающей на ухабах, стал громче. Керри-Энн подбежала к двери и распахнула ее настежь, а потом выскочила наружу, даже не надев шлепанцы. В темноте два луча света от фар автомобиля прыгали вверх и вниз, то и дело утыкаясь в ночное небо. Наконец вдали показался силуэт машины, и она узнала «виллис» Олли.

Керри-Энн ощутила жаркий и быстрый укол разочарования: это была не полиция с ее ребенком. Но разочарование быстро сменилось надеждой. Олли все исправит. Он поможет ей пережить этот кошмар. В эту минуту, стоя на улице и чувствуя, как желудок подкатывает к горлу, обхватив себя руками, чтобы согреться, она не могла взять в толк, почему бросила его. Он был лучшим парнем из всех, кого она знала. Может быть, слишком хорошим для нее. Похоже, она выбрала Иеремию потому, что считала себя недостойной Олли.