— Давайте без рукоприкладства, — кашлянул Биран.

Стражник замер и медленно обернулся к нам. Кивнул.

— Они в подвале, — без приветствия заявил второй стражник, махнув рукой в сторону открытого люка. — Там уже работают наши ребята.

В углу комнаты обнаружилось прямоугольное отверстие, с нависшей над ним створкой. Оттуда слышалось копошение и тихое переругивание взрослыми мужскими голосами.

Пройдя к проходу в подвал, Биран наклонился, примерился и начал спуск в полутемную нишу. Я последовала за ним — зацепилась за край и, пошатнувшись, приземлилась прям на Бирана — могли бы уж и лестницу поставить!

Напарник, тем временем, замер, остекленевшим взглядом смотря в противоположный угол.

— Кир, — прошептал он. — Полезай ка ты обратно… И не смотри.

Вот от него подобного не ожидала! Почему все так стремятся меня оберегать?! Когда я избрала делом жизни работу следователя, прекрасно осознавала, на что иду. Резко развернувшись, я замерла.

Бум… В голове словно разместили наковальню и с остервенением били по ней большим молотом. Бум… В глазах заплясали красные мушки. Бум… По позвоночнику проползла ледяная змея, обвивая каждую костяшку и устраиваясь в районе шеи, перехватывая дыхание. Бум… Ноги на мгновение подкосились, но Биран вовремя схватил под руку — чтобы никто не заметил.

У противоположной стены сидели дети, много детей. Разных рас и возрастов. Были и совсем малютки, которые наверняка и ходили то с трудом, были постарше — смотрящие на нас с настороженностью лисят, попавших в капкан. Они сидели на грязных, изъеденных старостью и пылью матрасах. Прикованные ржавыми дребезжащими при движении наручниками к каменной стене.

Юная эльфа, которой, наверняка, только-только исполнилось десять была одета в серый мешок, расходящийся книзу лохмотьями. Обкорнанная так, что на голове блестели шрамы. Видимо, кто-то очень хотел навариться на шикарных волосах, присущих расе, но не особо беспокоился о том, чтобы состричь шелковые локоны аккуратно. Помимо всего прочего, на щеке у девочки виднелся синяк, а на лбу вздувшаяся шишка. Она смотрела на нас огромными серыми, почти прозрачными глазами с явным удивлением и непониманием происходящего.

Рослая гномка, у которой только недавно начали прорываться усики, облокотилась на стену, придерживала брата. Он положил голову ей на колени, вместо подушки, тяжело дышал, из носа текла кровь, а волосы слиплись от выступившего пота. Похоже на лихорадку.

Девочка-феммаинка, представительница почти вымершей расы, была напугана настолько, что зажалась в самый дальний угол, до куда еще дотягивались цепи. Зато без ссадин и синяков — повезло с врожденной регенерацией. На черноволосую малышку стражники не обращали никакого внимания, пытались распилить кандалы тех, кто был на виду. Цепи поддавались плохо — металл был заговоренный.

Так, пора срочнейшим образом брать себя в руки. Так, Кира, соберись! Это твоя работа. Знала же, на что шла! На что и ради чего.

С шумом выдохнув, я высвободилась от Бирана и направилась к общей суматохе, стараясь отключить эмоции.

— Заклинаниями пробовали? — хрипло поинтересовалась я у стражи.

— Те, которые мы знаем, не помогают, — в подвал спустился Парк. — Попробуйте вы.

Биран уже направился к двум гномам и начал изучать строение цепей, параллельно извлекая из сумки лечебные мази и притирки. За что я любила напарника — так это за собранность в любом вопросе. Он мог казаться бесконечным раздолбаем в любом вопросе, кроме рабочего. Вдохновившись его примером, я направилась к девочке-феммаинке.

— Привет, — я присела на корточки. — Я хочу тебе помочь. Как тебя зовут?

— Лорэйн, — неуверенно ответила девочка пару секунд спустя.