|
Для меня это более чем любопытный образец эпистолярного произведения. Я вижу в нем пророчество, удивительным образом сбывшееся в позднейшую эпоху событий в жизни Мери и моей, которые будут изложены на следующих страницах. Матушка решила оставить письмо без ответа. Подобно многим из беднейший своих соседей, она немного побаивалась бабушки Дермоди и, кроме того, вообще не любила вступать в прения о тайнах духовной жизни. Меня пожурили, прочли мне наставление и простили – тем это и кончилось. – Еще несколько счастливых недель провели мы с Мери без помех или перерывов нашего старого дружного товарищества. Однако конец настал, когда мы ожидали менее всего. Матушка в одно утро была перепугана письмом от моего отца, в котором он извещал, что ему внезапно пришлось отправиться обратно в Англию, что он прибыл в Лондон и остается там по делу, не терпящему отлагательства, и что мы должны ждать его возвращения со дня на день – как только он освободится. Эта весть вызвала у моей матери тревожные сомнения насчет надежности земельной спекуляции отца в Америке. Внезапный отъезд из Соединенных Штатов и таинственная задержка в Лондоне предвещали, по ее мнению, бедствие. Я пишу теперь о старых временах, о прошедшем, когда железные дороги и электрические телеграфы были еще одной мечтой в умах изобретателей. Быстрая связь с отцом (даже если бы он пожелал посвятить нас в свои дела) была невозможна. Нам ничего больше не оставалось, как ждать и надеяться. Грустные дни проходили одни за другими – и все еще короткие письма отца говорили, что он задержан делами. Настало утро, когда мы с Мери и управляющим Дермоди пошли поглядеть на последних диких уток, заманенных в Приманку, а все еще приветливый дом ожидал хозяина, и ожидал напрасно. Глава III СВЕДЕНБОРГ И СИВИЛЛА Мой рассказ будет продолжаться с того места, на котором он был прерван в конце первой главы. Мы с Мери (как вы, вероятно, помните) оставили управляющего одного у Приманки и вместе направились к его коттеджу. Когда мы подходили к садовым воротам, я увидел ожидающего там слугу из нашего дома. Он имел поручение от моей матери – именно ко мне. – Барыня просит вас скорее домой, мистер Джордж. Пришло письмо по почте. Барин приедет на почтовых из – Лондона и прислал извещение, чтобы ждали его сегодня. Милое личико Мери опечалилось при этих словах. – Неужели ты в самом деле должен уйти, Джордж, – шепнула она мне, – не увидев того, что я приготовила для тебя дома? Я вспомнил обещанный ею «сюрприз», тайну которого мне следовало открыть только тогда, когда мы придем в коттедж. Мог ли я обмануть ее ожидание? Моя бедная маленькая возлюбленная казалась готова была расплакаться от одной этой мысли. Я отослал лакея, чтобы выиграть время. – Кланяйся маме – скажи, что через полчаса я буду дома. Мы вошли в коттедж. Бабушка Дермоди сидела, как обыкновенно, в кресле у окна, с одной из мистических книг Эммануила Сведенборга, лежащей открытой на коленях. Она торжественно подняла руку, когда мы вошли, сделав нам знак занять свой обычный уголок и не заговаривать с ней. Помешать чтению сивиллы было преступлением против ее домашнего величества. Мы тихо прокрались на наши места. Мери выждала, пока не увидела, что седая голова бабки склонилась над книгой и ее густые брови, нахмурились от сосредоточенного чтения. Тогда, только тогда, осторожная девочка встала на цыпочки и без малейшего шума пробралась к спальне и скрылась там, но тотчас же появилась опять, неся что то тщательно завернутое в свой самый лучший кембриковый платок. – Это сюрприз? – спросил я шепотом. – Отгадай, что это? – шепнула она мне в ответ. – Для меня? – Да. Отгадывай же. Что это? Я отгадывал три раза – и каждый раз ошибался. Мери решилась помочь мне намеком. |
