– Да, разумеется.

Затем он попросил ее проверить, не засняла ли мужчину какая-нибудь из камер слежения, после чего они обменялись телефонными номерами. Детектив скользнул за руль и завел двигатель.

– Всем пристегнуться. Мы не на экскурсию отправляемся.

Едва Женева успела защелкнуть ремень, как детектив вдавил педаль газа в пол, и «форд» сорвался с места, унося их сквозь путаницу гарлемских улиц, все дальше от школы Лэнгстона Хьюза – последнего оплота разума и спокойствия.

Пока Амелия Сакс и Лон Селлитто раскладывали улики, собранные в квартире на Элизабет-стрит, Райм размышлял о сообщнике объекта 10-9, который почти сумел подобраться к Женеве в школе.

Существовала вероятность, что объект 10-9 использовал его исключительно для наблюдения за Женевой, хотя, принимая во внимание «послужной список» сообщника и тот факт, что он был вооружен, выводы напрашивались самые мрачные. Райм надеялся, что здоровяк оставил какие-нибудь следы; увы, группа по сбору улик внимательно обследовала место и ничего не нашла. Офицеры группы опроса также не нашли ни одного свидетеля. Вероятно…

– Привет, Линкольн, – раздался мужской голос.

Райм испуганно вскинул глаза и увидел рядом человека лет сорока пяти. Широкие плечи, короткая шапочка седых волос с падающей на лоб челкой, одет в дорогой темно-серый костюм.

– Доктор? Не слышал вашего звонка.

– А я не звонил. Встретил на крыльце Тома, он меня впустил.

Роберт Шерман, физиотерапевт Райма, заведовал клиникой, специализировавшейся на пациентах с повреждениями спинного мозга. Именно он разработал для Райма терапевтическую программу, включающую велотренажер, локомоторную дорожку, а также акватерапию и комплекс традиционных физических упражнений, с которыми Райму помогал Том.

Доктор обменялся приветствием с Сакс, затем не без любопытства обозрел царящую в лаборатории бурную деятельность. С терапевтической точки зрения было правильно, что Райм не сидит без дела – доктору это понравилось. Он не раз говорил, что активное участие пациента в работе закаляет волю и поддерживает стремление к выздоровлению (и с некоторой язвительностью советовал Райму избегать ситуаций, как во время одного недавнего расследования, когда Райм едва не сгорел).

Доктор был талантлив, приветлив и чертовски умен. Однако сейчас, когда стало известно, что за Женевой охотятся два вооруженных бандита, Райму было не до него, и доктор получил холодный прием.

– Мне сообщили из регистратуры, что вы отменили сегодняшний визит. Я подумал, не стряслось ли чего.

Мог бы просто позвонить, подумал Райм. Но по телефону нельзя надавить так, как при личной встрече.

И Шерман вовсю на него давил. Он хотел знать, приносит ли терапевтический курс пользу, что отражало не только заботу о пациенте, но и желание скорее получить новые данные для своей исследовательской работы.

– У меня все отлично, – сказал Райм. – Вот только что свалилось новое дело. – Он кивнул на доску с таблицей, которую Шерман тут же принялся разглядывать.

Из дверного проема высунулся Том.

– Доктор, хотите кофе или содовой? – спросил он.

– Не будем отнимать у доктора его драгоценное время, – сказал Райм. – Теперь, когда он убедился, что со мной все в порядке, я уверен, он захочет…

– Дело? – спросил Шерман, не отрывая от доски взгляда.

После недолгой паузы Райм раздраженно ответил:

– Да, очень серьезное. По улицам разгуливает очень опасный преступник, и мы как раз пытались его поймать, когда заявились вы.