Минуту или две он молчал, обдумывая услышанное, затем произнес:

— Полагаю, у нее совсем не было друзей или хотя бы знакомых?

— Совсем.

— Она никогда не упоминала в вашем присутствии имени Флоренс?

— Флоренс? Нет, никогда.

— Любопытная вещь, — заметил инспектор, усаживаясь в кресло. — Нам кажется, что знаем о человеке все. Вдруг что-то происходит, и мы понимаем, что по существу ничего о нем не знали. Возьмем, к примеру, мисс Гиттингс. Последние две недели или около того она постоянно находилась в крайне возбужденном состоянии. Ела мало и еще меньше спала. Иногда ночью часами ходила взад-вперед по своей комнате. По меньшей мере, дважды за это время ей звонила девушка по имени Флоренс, и она договаривалась с ней о встрече. Последний из этих двух звонков был вчера в одиннадцать часов утра. Кухарка пыталась дозвониться до зеленщика и случайно подслушала их разговор. К сожалению, они, вероятно, заранее договорились о месте встречи, так как оно не упоминалось в их разговоре.

Вчера вечером, точнее без четверти пять, Сара Гиттингс вышла из дома. По словам вашего дворецкого, она вернулась через полчаса, попросила, чтобы ей пораньше принесли ужин в ее комнату, и в пять минут восьмого, как вы хорошо знаете, снова ушла.

Однако до своего ухода она сделала две странные вещи. Спустилась в подвал, взяла там стул и отнесла его в комнату, где хранятся дрова. Он и сейчас там. И она отрезала часть новой бельевой веревки. Веревка была аккуратно сложена, но это не обмануло вашу прачку — она особа довольно проницательная.

Мне показалось, что Уолли, слушавший инспектора с напряженным вниманием, немного расслабился. Во всяком случае, он перестал крутить свой перстень.

— Понятно, — сказал он, когда инспектор остановился. — Она сама привязала собак к дереву.

— Выходит, сама.

— Ну как, успокоился? — спросила Джуди, которая, как я видела, и сама оживилась.

Но Уолли, казалось, ее даже не слышал. Он глубоко и облегченно вздохнул и потянулся за сигаретой.

— Не скрою, — сказал он, обращаясь к инспектору, — что для меня это все чрезвычайно важно. Я… вы даже представить себе не можете, как вы меня успокоили.

Однако я была не согласна с выводами инспектора.

— Если она и взяла веревку, то, уверяю вас, не для того, чтобы привязать собак. Она вообще не хотела их брать с собой и согласилась на наши уговоры с большой неохотой. А что касается этого человека не лестнице, — ядовито добавила я, — вы говорите мне, что это была Сара Гиттингс, которая ушла не более чем за полчаса до его появления и которая могла прийти в дом, когда хотела! Вы думаете, я поверю тому, что Сара отправилась на Ларимерскую пустошь, привязала к дереву собак, надела темные брюки, разбила стекло в двери гостиной и специально позволила мне увидеть ее в зеркале?! Не забывайте, что она знала об этом зеркале!

— Но здесь и появляется на сцене наш мужчина, — заметила ехидно Джуди. — Любовник Сары. Они встретились на пустоши, и он обнаружил, что она забыла взять свою зубную щетку. Естественно, он отказался бежать, пока она ее не принесет. Все абсолютно ясно.

Инспектор Гаррисон улыбнулся.

— И все же, — произнес он, поднимаясь с кресла, — вы не можете отрицать того, что она взяла веревку! А сейчас давайте-ка поглядим на разбитую дверь.

Но по странному стечению обстоятельств, с чем нам не раз пришлось столкнуться на протяжении всей этой серии преступлений, следы на земле, около ступеней, оказались уничтоженными. Прошел дождь, и к тому же Эбнер Джоунс, начавший весеннюю уборку лужаек, тщательно подмел все дорожки.

Однако Джуди уверяла, что инспектор Гаррисон нашел что-то на ступенях.

— Когда он нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке, — сказала она, — то подобрал какой-то маленький блестящий предмет.