-  Тьма, - прошептал под ухом Котенок. - Черный огонь горит в нем, Данька. Когда Лэн не спит - он сильнее. Но тьма в нем осталась…

    Я сразу вспомнил торговца, который разглядел это сквозь свои черные очки. И беспомощно посмотрел на Котенка:

    -  Что делать?

    -  Сейчас? Разбудить или осветить Настоящим светом… или просто пожалеть. Но тьма будет расти. Мы должны найти много, очень много Настоящего света, чтобы выжечь тьму дотла.

    -  Как много?

    -  Не знаю. Очень много, Данька. Нам нужен Настоящий рассвет… Только не спрашивай, что это, я и сам еще не знаю. Я…

    -  Маленький, слышал, - оборвал я Котенка. И сел на кровать рядом с Лэном, осторожно взяв его за руку.

    Через минуту лицо Лэна разгладилось. И стало таким, как раньше, только на лбу выступили капельки пота.

    -  Пока все просто, - вздохнув, сказал Котенок. - Ложись досыпай. Я покараулю тьму.

    И забравшись Лэну на грудь, он тихо замурлыкал, больше не обращая на меня никакого внимания. Так что я улегся обратно, вот только уснуть больше не смог. Лежал, глядя в деревянный потолок, на щели между досками, лежал до тех пор, пока на улице не стали слышны шаги прохожих, а свет фонарей не сделался чуть ярче. Потом Лэн шевельнулся, зевнул и со смехом спросил:

    -  Что, Данька толкается во сне?

    -  Еще как, - нагло заявил Котенок. - Я лучше с тобой спать буду, ты смирный.

    5. Клинок

    Ванная и туалет оказались в конце коридора, одни на все комнаты. Как в коммуналке, хорошо хоть, что кроме нас в «Заведении» постояльцев явно не было. Когда мы спустились вниз, еще позевывающие и мокрые после умывания, нас встретил мгновенно смолкший разноголосый гомон.

    За столиками сидело человек по десять. В основном они пили, закусывая вино жареной рыбешкой. Я, конечно, в этом не разбираюсь, но кажется, так обычно не делают. Были здесь и стражники, и торговцы, и все они пялились на нас без зазрения совести. Мы прошли к единственному свободному столику - его явно оставили для нас - и уселись, стараясь не смотреть по сторонам.

    В полной тишине Магда принесла нам жареную рыбу с овощами, сливки в блюдечке - для Котенка и вино в бокалах - нам с Лэном.

    -  Спасибо, - растерянно поблагодарил я. Котенок молчал.

    В «Заведении» царила мертвая тишина. Магда суетилась, разнося посетителям вино. Мы торопливо ели, мечтая об одном: свалить отсюда. Котенок лакал сливки. И молчал.

    Магда тревожно поглядывала на Котенка.

    Лишь принявшись за рыбу, Котенок нарушил тишину.

    -  Пережарена немного… - отчетливо заявил он.

    Среди посетителей пронесся громкий вздох. И снова воцарилось молчание, лишь булькало торопливо разливаемое вино. Лэн покосился на меня и шепотом спросил:

    -  Ну что, попробуем?

    Я чуть-чуть попробовал вино и покачал головой. Оно было кислым и притом ужасно крепким. Так мы с Лэном и просидели, стесняясь спросить воды или сока и дожидаясь, пока Котенок расправится с рыбешками.

    А он ел неторопливо. Потом запрыгнул Лэну на руки, и мы, не сговариваясь, пошли к выходу. Уже в дверях Котенок встрепенулся и спросил Магду:

    -  Леди, нельзя ли попробовать на обед рыбного супа?

    Просиявшая Магда закивала. Мы вышли, и из-за захлопнувшейся двери до нас донесся гул возбужденных голосов.