— Мы каждый день приходили к лечебнице, надеясь, что нас проводят к тебе и февру Ститу. Но увы! А сегодня нам сообщили, что вас отпустили! Как ты себя чувствуешь? Как твой брат? Выходит, тебе удалось найти Дар?

Я кивнула, не видя смысла скрывать очевидное.

— Все хорошо, мы оба живы. И пока у меня лишь одно изменение, то, которое вы сами увидели — я сменила масть. В остальном осталась прежней, никакого хвоста, Ливентия!

— А я посмотрел бы на девушку с хвостом, — задумчиво протянул Итан.

Мелания покраснела и возмущенно ткнула его в бок. И тут же кинулась меня обнимать.

— Я так за тебя рада, Иви! Что ты жива, и твой брат — тоже! Мы волновались! Вот только…

— Что?

Друзья переглянулись. Вернее, это сделали Итан и Мелания, Ливентия рассматривала свои руки в замшевых перчатках, поверх которых сияли кольца с изумрудными стрекозами.

— Да говорите уже! — не выдержала я.

— Эти простофили боятся тебя волновать, — отчеканила южанка, оторвавшись от созерцания украшений. — Ринг так и не очнулся. Он вышел из Мертвомира и провалился в забвение. Леди Куартис не знает, как его пробудить.

Я похолодела. Значит, вот о каком пациенте волновалась целительница!

— Мы не знаем, что делать, Иви! — жалобным шепотом оповестила послушница.

— А что мы можем сделать? — осторожно начала я.

Мелания снова переглянулась с Итаном и с жаром выдохнула:

— Мы должны ему помочь!

Ливентия презрительно скривилась и снова сосредоточилась на своих сверкающих кольцах, явно давая понять, что уж она-то точно ничего делать не собирается.

— Вообще-то я рассчитывала на беседу в тепле, Иви, — слегка обиженно сказала она, с намеком поглядывая на окна моего дома. — Хотела лично поздравить тебя и… февра Стита с благополучным возвращением из Мертвомира.

Я помрачнела. Что ж, теперь понятно, как Ливентия оказалась в этой компании. Не ради меня, ради Кристиана!

— А у меня есть чем согреться, — заговорщически произнес Итан, вытащил из-под плаща фляжку, отвинтил и сделал глоток.

Южанка изумленно всплеснула руками, Мелания снова покраснела.

— Ты притащил хмель и думаешь, мы будем с тобой пить? Да ты сбрендил, Итан, — отрезала Ливентия.

— А я не откажусь, — произнесла я скорее для того, чтобы поддержать сконфуженного парня. Хотя и согреться не мешало бы, за время прогулки я изрядно продрогла. И пока южанка и послушница таращились, не веря, я выхватила из рук Итана фляжку и сделала большой глоток.

Во рту взорвался огненный смерч и понесся, гудя, по венам. Я закашляла, из глаз хлынули слезы.

— Что это? — отдышавшись, с трудом произнесла я.

— Косорыловка, — усмехнулся Итан.

— Говорящее название. — Я откашлялась. И с удивлением поняла, что мне стало гораздо теплее, легче и как-то радостнее. Свинцовые тучи показались довольно красивыми, ветер больше не колол щеки, а серый день заиграл красками.

— Вот это да! Отличная штука! — воскликнула я. — Мелания, ты должна это попробовать!

— Да? — засомневалась послушница.

Мы с Итаном истово закивали.

Мелания вздохнула, осенила себя святым знаком и смело глотнула из фляжки. Откашлялась, вытерла слезы и широко распахнула глаза.

— Кажется, еще немного — и я воочию увижу святую Ингрид! Волшебный напиток!

— Идиоты, — прошипела Ливентия, кутаясь в белый мех своего плаща. — Даже не надейтесь, что я попробую эту гадость.