Так они и занимались своими поисковыми патрулями каждый день, потихоньку ремонтируя свою новую базу и постепенно туда переезжая. Ротор за неделю починил не только ЗУ-23, но и еще нашел на захваченной базе целый МТЛБ и отремонтировав его пригнал уже на элеватор.

Олегу не давал покоя увиденный склад химического оружия, но ехать туда было неначем, (кроме багги и МТЛБ) и этого было явно недостаточно, да и нужна была взрывчатка с опытным минером, либо специалист по электронным замкам.

Да еще и проговорится мог кто-нибудь. Но не можешь решить проблему – пусти ее на самотек, главное у него уже была своя база и свой отряд, – а технику и людей он найдет.

За неделю они смогли отремонтировать элеватор, чтобы там можно было жить, конечно, убого, но можно. Зато был свой бокс для техники, колонка с водой и колодец во дворе. Забор из сетки рабицы вокруг, а на крыше элеватора можно было оборудовать снайперское гнездо и огневые точки.

Тем более, первого этажа у элеватора не было, стоял он на высоких сваях и все подступы, как к нему, так и под ним отлично просматривались со всех сторон, что в принципе и было нужно.

Элеватор был старый, непохожий на современные конструкции с семиэтажный дом из бетона и пластика, но надежен и прост. Олегу нравилось сидеть в похожем на длинный коридор отсеку для зерна и смотреть в небольшие окна вниз и на окрестности.

Так как в детстве, когда он еще пацаном шел по узкой колее – поперек бескрайнего моря золотой пшеницы, любуясь, ярким синим цветом васильков (сорной в принципе травы), свежим ветром, несущим одуряющие запахи разнотравья.

И узкой дорогой петляющей по полю, ведущей его к дому горячо любимого деда в затерянной умирающей деревне в два дома посреди Орловщины, где некогда кипела Курская дуга. И эхо войны, после дождя вымывая, почти целые патроны из грязи сельских тропинок и дорожек.

Земля действительно круглая, – думал он, смотря сначала на едва видные верхушки деревьев, с каждым шагом все больше и больше появляясь перед его глазами, словно выплывая из-за линии горизонта.

Встряхнув головой, Олег очнулся от детских воспоминаний и сразу помрачнел, сердце схватило долгой тянучей болью от неизбывной тоски об ушедшем навсегда времени, на глаза навернулись слезы.

Украдкой оглянувшись и никого не увидев возле себя, Олег вздохнул, – его уже начали боятся и никто не поверит, что он самый обычный человек безо всяких маний величия и абсолютно не хотящий никому ничего доказывать.

Но обстоятельства, не спрашивают твоего мнения, либо дерись – либо умри и никакого снисхождения не предусмотрено, а то, что ты можешь и умеешь давать сдачи и не от хорошей жизни, – то это оказывается, ты и до этого умел и вообще ты оказывается отморозок.

Во́роны, падальщики, как их только не называли «благодарные» родственники и сослуживцы. Одни не верили, что они не причем и имеют какую-то с этого выгоду, другие – сослуживцы и так сказать коллеги, поначалу равнодушные, а потом откровенно издевающиеся над ними.

В общем, все это не доставляло никакой радости ни Графиту, ни его отряду, но люди держались, а люди, как известно самое ценное, что есть у руководителя любого ранга. КАДРЫ – РЕШАЮТ ВСЕ! Не просто лозунг, просто в наше время в государственных организациях об этом забыли и начал действовать закон отрицательной селекции. Но Олег этого допустить не мог.

Тем не менее, работа продолжалась, артиллерийский тягач (МТЛБ), был на ходу и исправен, даже с запасом запчастей, пулемет с электроспуском был установлен у него в небольшой башенке впереди и к нему 1500 патронов – боезапас.

Багги тоже, замес-то старого внедорожника, Олег с помощью Ротора выбил небольшой грузовик с полным приводом.