— Да, но зрители затаят дыхание, боясь, что она вот-вот упадет?

— Лично я надеюсь, что зрители будут смотреть монолог Пелиаса, — запальчиво сказал Зильберкит. — Нам пришлось поместить его на пяти карточках. Мелкими буквами.

Достабль вздохнул.

— Уж кто-кто, а я точно знаю, чего хотят люди, — произнес он. — И меньше всего они хотят читать бесконечные мелкие надписи на карточках. Нет, людям нужны зрелища!

— Может, вообще уберем надписи? — саркастически спросил Виктор.

— Им нужны танцующие девушки! Нужны острые переживания! Слоны! И чтобы кто-нибудь падал с крыши! Им нужны мечты! Маленькие люди с большой мечтой — вот кто живет в этом мире!

— Это ты о ком? — уточнил Виктор. — О гномах и прочем мелком народце?

— Нет!

— Господин Достабль, — перебил его Зильберкит, — а какова именно твоя профессия?

— Я продаю товары, — ответил Достабль.

— В основном сосиски, — уточнил Виктор.

— И другие  товары, — раздраженно подчеркнул Достабль. — Сосисками я торгую только тогда, когда с товарами происходит заминка.

— И что, торговля сосисками дает основания полагать, что ты лучше всех знаешь, как делать движущиеся картинки? — спросил Зильберкит. — Торговать сосисками может кто угодно! Верно, Виктор?

— Ну… — неохотно промолвил Виктор. — Никто, кроме самого Достабля, продавать Достаблевы сосиски не сможет.

— Вот так, — заключил Зильберкит.

— Дело в том, — заметил Виктор, — что господин Достабль может продать сосиски даже тем, кто когда-то уже покупал у него эти сосиски.

— Это верно! — Достабль широко улыбнулся Виктору.

— А человек, который способен продать сосиски господина Достабля дважды, продаст что угодно, — закончил Виктор.

Следующее утро выдалось погожим и солнечным, как и положено в Голывуде, и в производство были запущены «Увликательные и прилюбапытные приключения Коэна-Варвара». Достабль утверждал, что работал над сюжетом весь вечер.

Название, однако, принадлежало Зильберкиту. Как ни пытался Достабль уверить его, что Коэн-Варвар — это почти историческая и, безусловно, познавательная фигура, название «Кравяная долина» Зильберкит начисто зарубил.

Виктору вручили какой-то кожаный мешок, который при ближайшем рассмотрении оказался его костюмом. Он переоделся за двумя близстоящими скалами. Потом в руки ему сунули длинный тупой меч.

— Значит, так, — сказал Достабль, сидевший в парусиновом кресле, — твои действия: сражаешься с троллями, подбегаешь и отвязываешь девушку от столба, сражаешься с другими троллями и бежишь вон за ту скалу. Я это вижу так. А ты что скажешь, Томми?

— Ну, я… — начал Зильберкит.

— Вот и отлично, — сказал Достабль. — Начали. Что, Виктор?

— Ты сказал — с троллями. С какими троллями?

Две уже знакомые ему скалы распрямились.

— Не беспокойся, уважаемый, — сказала ближайшая. — Мы со стариком Галенитом не подведем.

— Тролли! — пятясь, воскликнул Виктор.

— Они самые, — подтвердил Галенит и помахал дубиной с гвоздем на конце.

— Но… но… — начал Виктор.

— Что? — спросил другой тролль.

«Но вы же тролли,  — хотел сказать Виктор, — свирепые ожившие скалы, вы водитесь в горах и ломаете путникам хребты своими огромными дубинами, точь-в-точь такими, какие сейчас держите в своих лапах, а я-то, услышав о троллях, надеялся, что имеются в виду самые обычные люди, одетые, ну, я не знаю, в серую дерюгу или что-нибудь еще в том же роде».