— А чего тогда подхватился?

— Пописать, — разоткровенничался Кирилл, в ответ на непонятно почему недовольный тон соседки. — А я о каждом шаге обязан отчитываться? — уточнил иронично, почесывая волосатую грудь.

— Жене будешь отчитываться, — нахмурилась Кира, отправляя капусту в кастрюлю.

— Вот уж вряд ли. Я не для того развелся.

— О, так ты у нас разведенный…

— И что? Этот факт делает меня человеком третьего сорта?

— С чего ты взял?

— Уж больно презрительно ты кривишься. В чем я провинился? Кира развернулась к нему лицом. Прикусила палец.

— Ни в чем. Ты прав. Извини. Настроение ни к черту.

— Почему?

— А… Не бери в голову, — отмахнулась Кира и попыталась пошутить: — Скоро выкуплю твою часть, и избавлю тебя от необходимости терпеть свои капризы.

— Как это выкупишь? — сдвинул брови мужчина.

Кира пожала плечами, набрала в ложку борща, подула, перед тем как попробовать:

— Возьму кредит. Не хочу отсюда переезжать. Меня полностью устраивает эта квартира.

Кир ничего не ответил, налил себе из графина воды, выпил. И, помыв за собой стакан (даже придраться не к чему!), вышел из комнаты. Видимо, пошел досыпать. Девушка и сама бы с радостью поспала подольше, да только не стоит и пытаться, пока не убедится, что с отцом все в порядке. Налила борща в двухлитровую банку. К счастью, та оказалась в доме, сгребла в судок котлет, которые нажарила до этого, и с котомками спустилась в гараж.

В их старой с отцом квартире дым стоял коромыслом. Недаром повстречавшаяся в подъезде соседка сварливо жаловалась на шум. Видимо, гулянка у отца вышла славная. Он спал прямо в кухне, скрючившись на неудобном диванчике.

— Папа… Папа…

— Ууууу…

— Папа, посмотри на меня…

— Ну, чего тебе, Кирюха, только спать лег…

— Я принесла тебе поесть. Будешь борщ, еще теплый?

Отец попытался сесть. И это ему удалось, хоть и не с первой попытки.

— Не хочу ничего. Мутит…

— Так пить меньше надо, — не сдержалась Кира, — а лучше вообще… не пить!

— Да-да. Прости, дочка. Нужно завязывать — это точно.

Черт. Она слышала эти слова миллион раз. Только толку от них не было. В последнее время отец со всем соглашался. Признавал, что имеет проблемы с алкоголем, чего поначалу не было, но никаких реальных действий для того, чтобы бросить пить, не предпринимал. Все так и оставалось на словах. Да, надо бросить. А когда, и каким образом? Было совершенно непонятно.

— Поешь, тебе лучше станет. Хлеб-то у тебя остался? Я не заезжала в магазин.

— Где-то был…

Отец поел, и они даже о чем-то поговорили, но настроение Киры, как было на нуле, так и осталось. Этот спивающийся неряшливый мужчина так мало походил на ее папку. И это было настолько страшно… А потом еще оказалось, что их квартиру обворовали. Ну, в принципе, она была к этому готова. В реабилитационных клиниках, куда она обращалась, чтобы спасти отца, чего только не наслушаешься! Сколько девушка повидала отчаявшихся, как и она сама, жен, мужей, матерей? Сотни. И многие из них сталкивались с тем, что алкоголики начинали тащить из дома.

— Папа, это ты телевизор из гостиной взял? — прошептала Кира, застыв тенью в дверном проеме.

— Как это взял?! Куда взял?

— Телевизора нет. В гостиной, — зачем-то повторила Кира срывающимся голосом. Отец кое-как выбрался из-за стола и, пошатываясь, вышел из кухни.