– Шаннка, конспиратор, чего не говоришь, что у нас гости?

Смутился, что ли? Зато отлепился, наконец, от своей табуретки.

– Да я вообще в магаз, – чирикнула та, – а вы пока это… общайтесь.

И скрылась за дверью. Антон и Ника остались наедине.

– Прости. Она иногда болтает не думая. – Ника не сразу поняла, что он извиняется за монолог подруги про ботинки. – Не очень-то у нас тут уютно, да? Ты проходи. Садись.

Единственным объектом для «садись» была та самая табуретка возле подоконника-стола. Ника заняла ее, попутно отметив, что ноутбук у Антона вполне ничего себе. Не из дешевых.

Антон остался стоять рядом, и теперь ей приходилось смотреть на него, задрав голову.

– Я тебе свитер принесла, – вспомнила вдруг Ника уважительную причину своего здесь появления. – Мама его отстирала.

– Передавай ей спасибо. Она у тебя мировая.

– А еще… – Тут следовало технично перейти к истинной цели визита, но это, конечно, не получилось. – Она почему-то думает, что ты можешь узнать про похищенных девушек. И про Ксюшу.

Антон не удивился.

– Я видел листовки. Игни мог бы попробовать что-нибудь выяснить. Он так сказал.

– Но? – произнесла Ника и добавила в ответ на его вопросительный взгляд: – Есть ведь какое-то «но», верно?

– Вообще-то да. Одно его условие. Не уверен, что ты согласишься…

Ника сама не заметила, в какой именно момент перестала мысленно хмыкать в ответ на эти «он» и «у него». Привыкла, наверное. А может, острое желание помочь Ксюше сделало неважным все остальное. Правда, насчет помощи тоже еще бабушка надвое сказала. Но это все равно лучше, чем просто сидеть и ждать новостей от полиции и волонтеров.

– Какое именно условие?

– Он хочет, чтобы ты поехала с ним, – ответил Антон неохотно.

– Я? С ним? – не ожидая такое услышать, Ника опешила. – Но куда? Зачем?

– Так и думал, что откажешься… – проговорил он, хотя она пока что, вроде, не отказалась. – Этого он не уточнил. Но я догадываюсь. Игни собирается найти… э-э… свидетелей.

– Свидетелей не было, – твердо сказала Ника. Она знала это точно. Все знали.

Никто ничего не видел.

– Они есть, – настаивал Князев. – Просто не совсем обычные. И они не станут говорить с Игни. Зато с тобой, возможно, да.

– Пф-ф, – выдохнула Ника сквозь зубы. Вот и как к такому относиться? – В принципе, я не против, чтобы куда-то поехать и с кем-то там пообщаться. Если это действительно поможет Ксюше.

– Ника, я и сам толком не знаю… Но ничего другого предложить не могу.

Она собиралась еще раз заверить Антона в окончательности своего решения, однако сделать это помешал хлопок двери. Вернувшаяся Шанна радостно потрясала пакетом с продуктами, горя желанием немедленно устроить пир.

От приглашения присоединиться Ника отказалась.

Никакую Таню Казакову Ника, конечно, не помнила. Но мама так увлеченно о ней рассказывала, что уточнять не хотелось. Перечислив многочисленные Танечкины достоинства, вспомнила наконец о более важном:

– А что насчет Ксюши? Есть новости? Ох, беда-то какая… Надо ее родителям позвонить. Сейчас уже, наверное, поздно…

Ника не успела ответить. В дверь постучали. Именно постучали – звонок давным-давно не работал.

Мать взглянула на дочь:

– Ты кого-то ждешь?

– Н-нет…

Ангелина Власовна пошла открывать.