— Сеньорита, — начал он, но к нему подошла Лаура Пассаментес и властно взяла его под руку.

— Рауль, дорогой, — тихо проговорила она, — я думаю, ваша точка зрения вполне ясна, — она презрительно взглянула на Тони. — Если сеньорита не признает ее, то она осталась в одиночестве. Может, потанцуем?

Выражение лица графа изменилось, и Тони заметила, что шрам, который так явно проступал с минуту тому назад, стал менее заметен сейчас, когда граф стал успокаиваться. Он мягко взглянул на Лауру, и Тони опустила голову, чтобы не видеть их. В этом взгляде было что-то интимное, и Тони не понимала, почему он вызвал в ней отвращение.

Позже вечером, когда Поль танцевал с Изабель. Тони стала размышлять, откуда на лице графа шрам. Вполне очевидно, он мог сделать пластическую операцию и совершенно от него избавиться, но он почему-то не сделал этого, и его лицо как-то странно беспокоило ее. Она чувствовала, что граф смотрит на нее, и быстро отвела взгляд.

Выйдя из гостиной, она прошла по коридору, который, как она увидела, вел в большой банкетный зал. Сейчас там было пусто, и она с удовольствием прошла по залу, осматривая все вокруг. Герб над камином был такой же, какой она видела на дверце его машины, и сочетание на нем серебра с пурпуром было великолепным. С минуту она изучала его, а затем повернулась и стала рассматривать огромный дубовый стол и такие же огромные стулья. Шкуры на полу, некоторые с головами животных, также придавали всему какой-то средневековый вид. Она подумала о тех ночах, когда здесь пировали и веселились… А теперь зал застыл в своем гордом великолепии. Она представила себе этот огромный стол, на котором теснились блюда с мясом и фруктами, и стояли серебряные чарки с красным вином… Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как дверь открылась и чей-то голос произнес:

— В чем дело, сеньорита? Неужели небольшое расхождение во взглядах сделало наше общество неприятным для вас?

Тони резко повернулась. Светлые волосы красиво обрамляли ее слегка загоревшее лицо.

— Вы, надеюсь, не следили за мной? — сказала она, стараясь говорить с холодностью, которой не ощущала.

Он не ответил. Тони прижала руку к горлу и отвернулась, умышленно делая вид, что внимательно рассматривает гобелен, где была изображена охотничья сцена. Он подошел к ней, наблюдая смену выражений на ее лице.

— Вам нравится мой замок, сеньорита? — спросил он мягко.

— Конечно. Разве он может не нравиться? — спросила Тони резко.

— Но он не всем нравится. Вот, например, Поль: у него нет времени любоваться прекрасными вещами. Ему вещи нужно брать, использовать или уничтожать. Но никак не ценить.

Тони взглянула на графа с любопытством.

— Вы невысокого мнения о Поле, не так ли? — Она нахмурилась. — Но почему?

Граф пожал плечами.

— Не мне лишать вас ваших иллюзий.

Тони на мгновение сжала губы.

— Вам это и не удалось бы, — сказала она резко. — Что такого он сделал? Господи, ему только тридцать лет, он еще молод.

Граф слегка прищурил глаза.

— Сеньорита, вы, очевидно, совершенно не имеете представления о чем говорите, и я вам советую держать ваше мнение при себе. У меня есть причины не любить моего племянника, которые я не хочу обсуждать.

Тони раздраженно вздохнула.

— Ваша сестра, должно быть, много старше вас? — спросила она испытующе.

— Мать Поля ровно на 10 лет старше меня, — ответил он спокойно, — хотя почему это должно вас интересовать?

Тони задумалась.