В имение сгрузили пять подвод дров, а специально нанятые извозчики, отправились обратно.

 — Это б… не имение, а сплошное разорение — произнес я, и посмотрел в след удаляющимся телегам. — Так, Егор, вот тебе дрова. Постарайтесь обойтись, без вырубки моего леса. Вот тебе жир, мёд, орехи — в общем, надавал распоряжений и поскакал догонять большую часть обоза, едущего со мной в Тулу…

 Дом, мой милый дом. Как я тебе рад, ты даже не представляешь — подумал я, уже поздно ночью заходя в него.

 — Дед Иван распредели людей. Пусть одну ночь переночуют, а с утра выпроводишь — отдаю я сразу распоряжение.

 — А куда? Куда столько народу поместить? — растерялся старый воин.

 — Куда, куда. Всех в старую мастерскую, чай не мальцевские. Поставьте туда пару старых печек от его возков. В дом не зовите, мне только тут их вшей не хватает. Одного Петра только заберите.

 — Фёдор, бери Кулика с Ремезами. И чтобы не один волос с возка Саввы не пропал.

 — Мария берешь свою банду и Ванюшу. Рассортируйте продукты.

 Видя моё состояние и злость, все забегали исполнять мои распоряжения. Я не ангел, а обычный живой человек. У меня тоже бывает и хорошие, и плохие настроения. Бывают удачи, а бывают…и неудачи, и тогда я злюсь. Нет, пока до рукоприкладства, как другие владельцы, я не опускаюсь. Но под «горячую» руку мне мои люди стараются не попадать. Они всё прекрасно понимают и видят, а главное, им есть с чем сравнить. Судьбу Насти никому повторить не хочется. И дураков и лентяев у меня нет.

 Сам тяжело опустился на лавку в гостиной. Сейчас попью кофе, перевяжу Семёна и можно идти отдыхать.

 — Не понял? Ванюша подойди сюда — и машу рукой. — И что это за украшение? — и показываю пальцем в хороший такой синяк на пол его лица.

 — А чего они…и ножик забрали — захлюпал малыш.

 — Кто? — это кто у нас такой борзый здесь появился.

 — Мужики с Посольской — а у самого слёзы кататься по щекам. Ну да, обидно. И получить и подарок новогодний потерять.

 — А ты что там делал? — удивляюсь я. И какого его лешего на Посольскую улицу понесло.

 — Меня провожал — встряла Мария.

 Работа встала. Всё смотрят на нас. А тут чем дальше, тем непонятней и интересней. И самое главное подозрительней. И это началось, когда я уехал. Бывает так? Правильно, не бывает.

 — Сейчас работайте. А завтра все, всё — специально выделяю эти слова — подробно мне расскажете.

 Вставать не хотелось категорически. Но четыре замёрзших трупа во дворе дома портили мне всё настроение. Плюс непонятное нападение на Марию. Не сказать что Тула уж очень спокойное место, но по сравнению с другими городами выделяется существенно. Тут полиции и жандармов намного больше, надзор за всеми строже и всё это из-за производства оружия.

 Рассматриваю трофейные бумаги. Расписка от Хлюбщина на получение у него десяти бочек по пять ведер объёма хлебного вина. С учетом двенадцати литров за ведро, получаем триста литров, солидно. Разберёмся. Надо было всё же его сильнее попинать. Дальше ничего не понятно. Всё на французском языке. Чёрт бы их всех побрал… вместе с французами. А нет, есть и имена известных людей в Туле, а на третьей страницы упоминается и моё имя. И чем я заслужил к себе такое внимание? Давно думал, как же с этой ситуацией стравиться, вернее с французским языком, а теперь и жизнь подталкивает. Хочешь, не хочешь, а придётся нанимать репетитора.

 В поясе обнаружились маленькие слитки серебра величиной с палец. Неожиданно. Я что с фальшивомонетчиками столкнулся? Вот это да — а. Это уже совсем плохо.