|
На лодке он практически игнорировал Кетрин, но постоянно что-то бормотал, обращаясь к собачьей голове и гладя ее окаменевшую пасть. Теперь Кетрин уже притерпелась ко всему, даже к вони. Томас Керл отчаянно пил с момента перед рассветом, и она подозревала, что только это спасало его от боли, вызванной инфекцией, которая его пожирала. Он медленно вел лодку, помогая себе коленями и щурясь от солнца. На канале они миновали несколько рыболовов, но похоже, никто не заметил, что он упирается пистолетом в левую грудь Кетрин. Если бы они заметили бульдожью голову, то не прошли бы мимо.
– Я богатый человек, Лукас, – говорил Томас Керл собаке. – У меня достаточно денег, чтобы купить десять таких скоростных лодок. Кетрин сказала: – Том, мы почти на месте. Она почувствовала, как дуло пистолета сильнее зарылось ей в грудь. – Лукас, мальчик, мы почти на месте, – сказал Томас Керл. Объявив это, он навалился всей тяжестью на дроссель, и «Старкрафт» рванулся вперед, бесцельно и бессмысленно прорываясь сквозь заросли травы. Кетрин вскрикнула, когда стебли стали до крови царапать ее щеки. Лодка прорвалась сквозь спутанную траву, выпрыгнула из воды и вылетела на илистый берег. Мотор застрял, и они остановились. – Вот оно, место, – сказал Томас Керл. – Не совсем, – отозвалась Кетрин. – Не беспокойся, он найдет нас, – сказал Керл. – Пари держу, что он учует твое маленькое гнездышко. – Прелестно, – сказала Кетрин. – Тебе бы работать для Холлмарк, сочинять «валентинки». Она попыталась вытереть кровь с лица каймой юбки. Шатаясь, Керл вылез из лодки. Пистолет все еще был в его здоровой руке. – Не привязывай лодку, – сказал он Кетрин. – Хорошо, – сказала она. Конечно, об этом не могло быть и речи. Она выбралась из выбеленной солнцем лодки и тотчас же прокляла Томаса Керла зато, что он не позволил ей надеть туфли. Внезапно Керл поднял голову и прикрыл ухо здоровой рукой. – Что это? – спросил он возбужденно. – Что? – спросила Кетрин, но он разговаривал не с ней. – Что это, мальчик? Где-то глубоко в загнивающем болоте мозга Томаса Керла залаяла его собака. Керл сел на корточки и понизил голос. – Лукас слышит, что кто-то приближается, – сказал он. Кетрин тоже это услышала. Ее сердце бешено забилось, когда она увидела Р. Дж. Декера, приближавшегося по берегу канала, держа руки в карманах. Она замахала и попыталась закричать, но не смогла издать ни звука. Декер махнул ей в ответ и улыбнулся точно так, как это бывало всегда, если он некоторое время ее не видел. Он улыбался так, будто ничего не произошло, как будто маньяк с гангреной не держал заряженный пистолет у соска Кетрин и не кричал отрезанной собачьей голове на своей руке: – К ноге, мальчик, к ноге! – Полегче, Том, – сказал Р. Дж. Декер. – Заткнись, ублюдок! – Что, не с той ноги встал? – Я сказал, заткнись и не подходи ближе! Декер стоял на расстоянии десяти футов. На нем были джинсы, фланелевая рубашка и теннисные туфли. На шее висела камера на тонком шнурке. – Помнишь условия сделки? – сказал он Керлу. – Прямой обмен: я за нее. – Какую сделку ты предлагал Лимусу? Декер возразил: – Я не стрелял в твоего брата, но, должен сказать, он это заслужил. – Так же, как и ты, ублюдок! – Знаю, Том. Р. Дж. Декер видел, что с Томасом Керлом происходит что-то чудовищное, что он болен. |
