Говорят, в их воспитании принимала деятельное участие та, что еще совсем недавно называлась Жанной Девой, а теперь вела спокойную жизнь владетельницы замка.

Как это часто случается, тот, кто громко заявляет о своем разорении, в конце концов, действительно разоряется. Так это произошло и с Жилем де Лавалем бароном де Рэ.

Видя, что состояние мужа тает, а он только и делает, что закладывает и продает свои земли и замки, супруга Жиля Екатерина де Лаваль подала жалобу королю, в которой просила защитить ее и ее состояние от безумств мужа.

Зная репутацию барона и его связи при французском дворе, король ни за что не стал бы вторгаться в его личную жизнь, но тут в дело вмешалась политика. Карлу доложили, что некоторое время назад в Тиффорге был устроен великолепный прием в честь сына короля наследника французского престола – дофина Людовика, находившегося в немилости. Дофин, уличенный в интригах против Карла и его придворных, скрывался от монаршего гнева, живя то у своих друзей, то вдруг перебираясь к сторонникам юного Генриха, и всегда старался каким-либо образом навредить Карлу Седьмому.

Поэтому король невольно связал продажу замков самого богатого во Франции барона с помощью, которую бывший маршал якобы оказывает мятежному принцу. Если бы подобная информация подтвердилась, барон де Рэ мог бы быть обвинен в государственной измене. Но Карл не стал действовать напрямик и устроил дознание, опираясь на слова Екатерины де Лаваль, жены Жиля.

По факту жалобы была проведена тщательная проверка финансовых операций, проводимых бароном, которая позволила Карлу Седьмому убедиться в том, что сьер де Рэ не в состоянии справляться с управлением принадлежащих ему областей. Поэтому король был вынужден прислать Жилю письменный приказ, запрещающий всякую продажу замков, крепостей и земель.

Кстати, проверка подтвердила, что господа Гийом ля Жюмельер и Гийом ле Феррон вступили во владение землями и замками, не заплатив за это ни единого су. Но в тот момент сему факту не уделили должного внимания.

После письма короля Жиль не мог уже открыто распоряжаться своим состоянием. И так получилось, что вместо того, чтобы прекратить всякие отношения с ростовщиками, бывший маршал был вынужден продолжать закладывать свои земли и замки тайно, что сразу же сказалось на их ценах, так как все знали о приказе Карла и опасались монаршего гнева.

Желая заполучить земли барона де Рэ, Жан Пятый, герцог Бретани запретил своим подданным, имеющим дела с Жилем, давать ему денег и заключать какие бы то ни было финансовые операции. Благодаря этому шагу герцог сделался единственным покупателем земель и имущества Жиля де Рэ, с монаршей непосредственностью устанавливая на все собственные цены.

Тем временем униженный и обманутый Жиль снова потерял из виду Жанну, которая теперь вдруг потеряла для него весь свой свет и любовный ореол, перестав быть для Жиля манящей звездой и дамой сердца. Заточив дочь в замке Пузорг и пригрозив жене в случае появления еще одной жалобы не менее жестокой расправой, он вновь погрузился в медиумические опыты, пытаясь отыскать в потустороннем мире Анну ле Феррон.

Несмотря на свой священнический сан, Жак продолжал служить чем-то вроде проводника между партией Девы, которой Жиль по-прежнему оставался должен, и хозяином Тиффорга. Однажды Жак явился в замок, забыв предупредить о своем появлении письмом, как это он обычно делал.

Должно быть, в тот день Жиль был пьян и чрезмерно огорчен новой неудачей, связанной с миром мертвых. Увидев своего бывшего оруженосца, Жиль набросился на него и, жестоко избив,велел страже бросить Жака в замковую тюрьму.

Возможно, сам ле Феррон тоже испытывал некие муки совести, связанные со смертью сестры, и не стал бы жаловаться на буйное поведение своего бывшего господина, но отсутствие Жака заметили в монастыре, настоятель которого подал жалобу на незаконное задержание служителя церкви.