– Ты сам не понимаешь, о чем говоришь!

– Я говорю… на четырех языках, Гаррик, и если нужно, могу выучить еще несколько. А самое главное - все меня считают никчемным бездельником, пустышкой. Да ты и сам знаешь, о чем говорят у меня за спиной.

– Я не думал…

– Просто потому, что тоже считал меня дурачком. Но на самом деле я не такой глупый, как кажется. Например, в прошлом году я не менее шести раз засекал Стэнхоупа, когда тот отправлял письма. Со своим слугой, ну ты знаешь его, такой… никакой.

У Трокмортона отвисла челюсть.

– Ты… знаешь, что Стэнхоуп… отправлял… письма?

– Да перестань ты заикаться, Гаррик. Можно подумать, ты сам этого не знал.

– Только на этой неделе догадался.

Эллери поиграл бровями, подошел к шкафчику и налил виски в два бокала.

– Выпьем? - спросил он.

Трокмортон покорно принял протянутый бокал, а Эллери добил брата, небрежно заметив:

– Я полагал, что ты используешь Стэнхоупа в качестве двойного агента, а то давно бы сказал.

Трокмортон старался вспомнить слугу Стэнхоупа. Да, Эллери прав, он был… никакой. Среднего роста, среднего веса, темные волосы, водянистые голубые глаза. Обычный англичанин, таких здесь девять из десяти. И этот серенький мышонок прямо под носом Трокмортона передавал письма от Стэнхоупа к русским и от русских к Стэнхоупу!

Эллери схватил Трокмортона за плечо - тот покачнулся, расплескивая виски на свой драгоценный персидский ковер.

– Если бы я был в деле, мы бы давно уже поймали этого приятеля.

– Ты должен был прийти ко мне.

– Нет, это ты должен был прийти ко мне. - Для большей убедительности Эллери ткнул себя пальцем в грудь. - Еще не поздно, Гаррик, возьми меня сейчас. Я хочу работать у тебя шпионом.

Трокмортон посмотрел на Эллери. Светловолосый, изящный, неотразимо привлекательный. Но выдержит ли он, если его схватят и начнут пытать? А русские это умеют…

Нет, приносить подобные жертвы на алтарь отечества Трокмортон не в состоянии.

– Не могу, - ответил он. - На сегодня я вне игры.

– Тогда сведи меня с кем-нибудь, кто остался на поле, - предложил Эллери.

– Я хочу, чтобы ты был жив и здоров, - покачал головой Трокмортон. - И мама этого хочет. Все. Нет, и не проси.

Эллери отпрянул назад, словно слова брата больно ударили его. Потом улыбнулся, взял в руки бутылку и прижал ее к своей груди.

– В таком случае я сам найду дорогу в ад, - сказал он.

***

«Все катится к чертям», - подумала леди Филберта.

Она тяжело брела по садовой дорожке, скрипя по гравию своей тростью. Эллери запил. Патриция сама не своя от злости. Трокмортон соблазнил девушку, которую собирался прогнать из дома. А Селеста… С ней леди Филберта хотела поговорить сама. Кроме того, ей нужно узнать, почему Трокмортон сидит в своем кабинете, и заодно сообщить ему о том, что пропал слуга Стэнхоупа.

До леди Филберты дошли смутные слухи о том, что Селеста якобы отвергла предложение выйти замуж за Гаррика. Слышала она и о том, как рано утром лорд и леди Фезерстон застали их обоих в оранжерее - сияющую от счастья Селесту и унылого Гаррика. Узнав об этом, леди Филберта была готова забыть про свой радикулит и пуститься в пляс. Но она не стала звать музыкантов, а взяла вместо этого трость и пошла в дальний угол сада.