– Да?! – вскрикнул Картер.

– Да!

– Ты установил надзор за Антонио после визита к Адели?

– Конечно. Только, к сожалению, не особенно строгий.

– Значит, за Антонио следили?

– Следили, – кивнул Мак-Глусски.

– Что же ты говорил, будто решил не устанавливать надзора?

– А, просто хотелось посмотреть, поверишь ли ты этому, Ник.

– И тебе чуть-чуть не удалось провести меня, – засмеялся Картер. – Но я слишком хорошо знаю тебя и твою тщательность, чтобы поверить этому.

– Как ты думаешь, – таинственно подмигнул глазом инспектор, – не допросить ли нам еще одно лицо, которое сидит внизу, в одной из камер?

– А почему бы и нет, – совершенно спокойно отозвался сыщик. – Когда же ты арестовал его?

– Да, приблизительно, через час после того, как сегодня вышел из дома, в котором были совершены убийства.

– А это, действительно он, Антонио де ла Вуэльта?

– И ты еще спрашиваешь? – с укором спросил инспектор полиции.

– Пока, я не имею веских доказательств, я не верю, даже самому себе.

– Покорнейше благодарю за любезность, – засмеялся Джордж. – Иными словами, это значит: "Как же после этого я могу верить тебе?!" Но, успокойся, Фома неверующий, это самый настоящий Антонио де ла Вуэльта.

– Он действительно помешанный?

– К сожалению, да, – вздохнул инспектор. – Он беснуется так, как мне редко приходилось видеть.

– Но почему же тогда ты вначале не соглашался с моими выводами? Или ты и в данном случае хотел мне по-приятельски надеть дурацкий колпак?

– Нет, – откровенно сознался Мак-Глусски. – В моих действиях я руководствовался афоризмом Вовенарга: "противоречия сглаживаются противоречиями".

– На нем еще было окровавленное платье?

– Было, – лаконично ответил инспектор.

– При каких условиях его схватили?

– Как тебе теперь известно, – начал Мак-Глусски, – за Антонио наблюдали. Я, впрочем, приказал только докладывать мне, куда он пойдет и что будет делать. Поэтому мой агент спокойно дал ему войти в дом и выйти оттуда, тем более, что в промежуток между приходом и уходом ничего подозрительного не наблюдалось. Затем...

– А этот агент, – перебил Ник своего друга, – видел уходившую прислугу?

– Конечно, но они его нисколько не интересовали. Надо тебе сказать, что наблюдение за Антонио я поручил одному из лучших агентов.

– Когда Антонио вышел из дому?

– Около трех часов утра.

– Твой агент заметил, что испанец оставил подъезд открытым?

– Нет. Ему было поручено наблюдать исключительно за Антонио, не обращая больше внимания ни на что.

– Как вел себя де ла Вуэльта на улице?

– Вначале он шел спокойно... Затем начал размахивать руками, но вскоре успокоился. Потом внезапно побежал, как могут бежать только помешанные. Этого бега мой агент никогда не забудет: он и теперь еще не пришел в себя. Таким образом, они мчались до Йокера, откуда агент телефонировал мне о сумасшествии Антонио. Я приказал арестовать его и доставить сюда. Надо тебе сказать, что его костюм выглядел еще ужаснее, чем ванная комната.

– Могу себе представить. Ну-ка, Джордж, вели его привести сюда.

– Не лучше ли будет, если мы спустимся к нему? – заметил Мак-Глусски.